– Нет, конечно. Ходите, как дурочки с косичками.
– А что у вас девочки носят?
– Коротко стригутся.
– Коротко!? – Шинентак остановилась, осторожно взяла волосы в кулак и скосила глаза, словно проверяя, как будет смотреться, если обрезать. – Как мальчики?
– Ну да. И не такая уж Салана и красавица, есть красивее нее.
– Кто?
– Да уж есть. Ты, между прочим, ничем ее не хуже.
Шинентак удивленно взглянула на него, но Еджик не врал. Шинентак действительно симпатичная и почти не хуже Саланы. Просто она тихая и редко улыбается, вот ее красоту и не видно. Ей бы постричь волосы, надеть голубое платье вместо этого темного, улыбнуться, и была бы красавица. Не такая, как Найда, но второй такой, как Найда, вообще в целом мире нет…
Уже на самом конце поля они нырнули в овраг. Неширокий и неглубокий вначале, он вдруг резко расширился, ушел вниз и стал словно тоннель. Земляные стены были покрыты трещинами, повсюду торчали корни кустов и трав. Еджик поежился, не обвалилась бы земля, останутся тут навсегда. Но девчонка смело шагала вперед, а значит, и ему нельзя было показывать страх.
Они шли минут десять; неожиданно тропинка резко пошла вверх, и вскоре они вышли на поверхность. Еджик оглянулся, рядом стояли какие-то дома.
– Вот это мой, – показала Шинентак, – только сзади. Через два дома твой.
– Спасибо, – поблагодарил Еджик.
– Пожалуйста.
Вечером, когда пришел отец, Еджик спросил его:
– Папа, ты знаешь Кашана?
– Знаю, – нахмурился отец.
– Он добрый человек или злой?
Отец присел на табурет.
– А почему ты спрашиваешь? Он тебя обидел?
Пришлось рассказать о Шинентак.
– Она говорит, что он ненавидит только ее, потому что не родная, а свою дочь любит.
– Видишь ли, Еджик, – задумчиво сказал отец, – когда я был маленький, бабушка рассказывала мне, что все люди произошли от матери медведицы. Все, кроме немногих, чьей матерью стала волчица. А у волка какая жизнь, зарезать кого-то и съесть. Страшный зверь волк – зверь одиночка. Но даже такой зверь, как волк, любит свою плоть и кровь, своего волчонка. Поэтому, наверное, нет такого человека, который не любил бы совсем никого. Но любить кого-то одного – мало, чтобы называться человеком. У человека есть братья, друзья, односельчане, словом близкие, понимаешь?
– Понимаю. Шинентак должно быть очень плохо с таким человеком.