Сегодня в «Карамельке» на редкость многолюдно. Мы с трудом находим свободный столик. Наташа с Лизой принимаются листать меню, я заказываю кофе и овощной салат. Пара минут – и молоденькая официантка в белой блузке и короткой синей юбке сервирует стол.
– Еще что-нибудь? – справляется она, неестественно улыбаясь.
– Спасибо, больше ничего не нужно.
Официантка, продолжая также фальшиво скалиться, вдруг оказывается около сидящих напротив меня Лизы и Наташи, потом кивает и в мгновение ока испаряется.
Лиза ковыряет вилкой салат и начинает рассказывать нам с Наташей об очередной ссоре со своим парнем. Я вытаскиваю из сумки загадочный конверт. Странно, обратный адрес не указан. Ну да ладно…
В конверте оказывается письмо. Впрочем, ничего другого я и не ожидала обнаружить. Отхлебнув немного горячего кофе, начинаю читать. Начинается довольно банально:
«Здравствуйте, уважаемые редакторы!…» и так далее. Взглядом пробегаюсь по листку бумаги, особенно не вчитываясь. Да и во что там вчитываться? Банальщина, сплошная банальщина! Надеюсь, дальше будет интереснее…
«… В нашей семье было трое детей. Жили скромно, но дружно. Я была старшей, к тому времени мне минуло двенадцать, брату Косте было десять, а маленькой Оле только-только исполнилось восемь лет. Однажды зимним утром, когда вся семья собралась в кухне, мама радостно объявила, что скоро у нас появится еще один братик.
Кости улыбнулся, сказал:
– Ну, хорошо.
Оля бросилась обнимать мама, что-то восторженно выкрикивая.
– Маша, ты не рада? – спросила мама, заметив, что я не разделяю их общей радости.
Я пожала плечами. Честно говоря, меня эта новость ни сколечко не обрадовала. Мне по горло хватало плаксы Ольки, и я совсем не хотела, чтобы в семье появился еще один мелкий. Я с трудом выдавила из себя улыбку и сказала:
– Я рада, просто… Просто это так неожиданно…
Мама улыбнулась и, обняв меня за плечи, поцеловала в макушку.
Родился «Глебушка» – так его называла вся наша семья – в конце сентября. С первых же дней я почувствовала к нему отвращение. Этому способствовали два обстоятельства. Первое – брат беспрестанно ревел: ни днем, ни ночью нам не было покоя от его криков. Второе – теперь жизнь всей семьи была подчинена потребностям и желаниям Глеба.
Когда он спал, мы должны были передвигаться по дому на цыпочках и разговаривать шепотом. А когда Глеб не спал – не спали и мы. Тогда мы жили в маленькой двушке с «картонными» стенами. К тому же в комнате родителей было так тесно, что детскую кроватку пришлось поставить в нашей комнате. Одна бессонная ночь, потом вторая, третья… Поначалу еще можно было все это выносить, но с каждым днем нам все труднее становилось вставать по утрам. Я дремала на уроках. Учителя сердились, писали замечания в дневник. Костя и Оля бродили по дому полусонные, натыкались на мебель и засыпали сидя в кресле или за письменным столом. Однажды мое терпение лопнуло.