– Сложный для первокурсницы? Или в принципе?
– В принципе, – Кеннет покачал головой, явно подбирая слова, – продвинутый уровень, так скажем. Но ничего сверхкрутого, строгая последовательность пассов и контроля потусторонней энергии. Я объясню.
А я смогу?.. Базовые заклинания умудряюсь завалить! Темная магия же вовсе нечто запредельное. Пыталась месяц назад под его руководством провал бездны открыть, чтобы вызволить Ярушку, так только в воздухе что-то коротнуло, и сутки гарью пахло, замучилась комнату проветривать.
– Я и не рассчитываю, что с первого раза получится, – ободрил Кеннет. – Ритуалом этим невозможно навредить, при любой ошибке просто придется заново начать. А количество попыток у нас не ограничено.
Не совсем… Время-то не бесконечное. Через пару месяцев он получит диплом и вынужден будет к владыке вернуться вместе со своей половиной патента на накопители. Потому что клятву дал. Разорвать ее можно, лишь распрощавшись с демоном и обнулив заодно таким образом магические обязательства, навязанные шантажом. А Кеннет был настроен категорично – чуть ли не убиться, но владыке накопители в единоличное пользование не отдать. Господи… Я давно мечтала помочь. Но думала, что создательскую силу применю как-нибудь. Ну, там – представить одно, сотворить другое, изменить реальность. А не колдовать ритуалы, еще и сложные! Вот уж незадача. Его жизнь от моей убогой недомагии зависит. Руки затряслись. Я спрятала их за спину, пробормотала:
– Постараюсь быть не слишком бестолковой ученицей.
– Пф-ф-ф, скажешь тоже. Ты бестолковых не видела. Например, Зюзера, пытающегося защитный барьер от проклятия стазиса выстроить. Я в тебя верю! – Кеннет обнял меня за плечи. Лямка домашнего сарафана немножко сползла, и мне достался далекий от сосредоточенного на заклинаниях взгляд. – Завтра расскажу, что к чему, и попробуем. А сейчас – спать…
Энергия разливалась чернильной густотой, всепоглощающей тьмой, в оформившемся овале мерцали алые всполохи. Я чувствовала ее – связь, ниточкой уходящую в никуда, за грань нашего мира и реальности. Вязкую духоту, едва уловимые импульсы посреди кромешного мрака. Они как пугающие силуэты на стене или дыхание в затылок в абсолютно пустой комнате. Отголоски чего-то потустороннего, непостижимого, что полагалось под контроль взять, подчинить, диктовать свою волю. Вдох, выдох, заученное движение ладоней. Тьма вспыхнула, слепя красными искрами, обдавая мертвенным холодом с головы до пят. Головокружение, тонкий рык из недр бездны, тень кривой когтистой лапы. Или уже не тень? Ай, ой, черт…