– Я не понимаю. Ты же сам выбрал.
– Ланна. Вечером позвоню, но чтоби не биль уже другой разговор!
«…потом она долго смотрела на меня, положив голову на согнутую в локте руку. Я спросил:
– Что ты так внимательно на меня смотришь?
– Чтобы лучше запомнить.
Я совсем не думал о расставании. Она заулыбалась вдруг:
– А что – зима уже прошла?
– Как «зима прошла»? – не понял я.
– Ты сказал: «Похудел, потому что зима», а теперь ты поправился.
– Да? Тебе всё показалось! – отшутился я, но мы оба знали, что я был повержен на обе лопатки её внезапным бегством и долгим отсутствием. К чему вспоминать? Но я изо всех сил старался не рассмеяться, наблюдая за тем, как она серьёзно обдумывает мои слова. Кто-то постучал в дверь моего номера, но она быстро приложила палец к губам, отрицательно мотнув головой, что означало: «Тссс, не открывай!» Потом долго мучила меня вопросом: «Почему ты смеёшься?»
Я? Я счастлив, когда ты рядом!
Прошло семь лет. Через три месяца Марте исполнялся двадцать один год. Они жили всё в том же двухэтажном доме вместе с Мариной. Отец большую часть времени проводил в лаборатории, оборудованной прямо в пещерах. И жил в городке, специально построенном рядом с этим объектом для сотрудников и гостей. Время от времени он на пару дней приезжал домой. Но Марина постоянно была с ним на связи. Она стала хорошим программистом и работала в одной команде с отцом, но дистанционно, из дома, на своём компьютере, где хранились многие данные из «марсианских пещер».
Марта в это дело не вникала, точнее, её больше увлекала самостоятельная расшифровка таблиц и параллельная учёба в университете. Работа с таблицами была как продолжение её детских игр: она пыталась составить текст из расшифрованных таблиц – так же, как дети пытаются сложить пазлы или картинку из кубиков. Ей никто не мешал, а она пока никого не посвящала в результаты своих «исследований». Она была предоставлена самой себе. Марина, отчасти заменявшая ей обоих родителей, требовала только, чтобы она вовремя ела, хорошо училась и нигде не пропадала по вечерам. Так и жили.
«…кажется, опять на грани срыва. Опять плакала.
– Я для тебя – средство, рабочий инвентарь, такой же как камера!
– Глупенькая, я сделаю тебя знаменитой!
– А я не хочу! Я хочу быть свободной! Хочу просто жить своею жизнью. И я хочу снимать кино сама!