Ладно, когда местные себя ведут фривольно, но Fabien никак не мог понять Серафима, который всю церемонию флиртовал с женой покойного дантиста. По окончании действа во двор въехала телега, запряженная двумя лошадьми. Внутри поместили гроб, и началось траурное шествие. Впереди вместе с попом шли мужчины, позади – родные и близкие, которые старались догнать неугомонных животных, периодически ускоряющих шаг. К родственникам примкнули и те, кому совесть не позволяла уйти домой раньше, чем гроб опустится в могилу. Fabien наблюдал за происходящим со стороны. Ему хотелось забыть все, что он здесь увидел, включая фарс и лицемерие. Поэтому, как только появилась возможность, он направился в противоположную от церемонии сторону. Увидев это, Рыжий попытался переубедить друга, пообещав «настоящее веселье», на что Fabien ничего не ответил, всем своим видом дав понять, что компанию ему он не составит.
5 лет спустя
– Черт, черт, черт! Мне не верится, что я там столько варился в этом котле. Представляешь, как это унизительно для современного думающего человека – жить в монастыре. Потом я уехал в большой город, где обстоятельства были совсем другие. Думал: ну вот здесь цивилизация и люди поумнее. Но вскоре понял, что это не так!
Молодая смуглая девушка внимательно слушала мужчину, который умолял ее не быть жестокой и отпраздновать с ним его 35-ый день рождения.
– Где твои друзья? Почему в такой день ты один. Возможно, у тебя есть жена? Или ты гей? – задала сразу несколько вопросов девушка.
– В этом городе нет друзей.
– А жена? Жена есть?
Fabien улыбнулся и долго смотрел в глаза новой знакомой. Он будто растворился в них, оказавшись далеко в девственной природе, где нет фальши и наигранности, а лишь чистые помыслы. Его собеседница хотела что-то сказать, но он попросил не делать этого.
– Тссс, спугнешь момент и разбудишь реальность. Дай набраться силы.
Девушка на пару секунд опустила голову, а потом посмотрела перед собой. Наверное, подумала о том, кто этот странный человек, а, может, не об этом. Важно другое: она поддалась очарованию этого момента, таинственности и неопределенности.
На следующее утро на том острове, откуда пять лет назад уехал Fabien, так же, как и раньше, молитвами и пением начался день у монахов. Серафим думал о том, как разнообразить свой день. Худой все так же учил новичков дисциплине и правилам, которые сам же и придумал за годы проживания в этом месте, в итоге создав что-то похожее на дедовщину. Другие, как обычно, ходили наклонив головы, мысленно обвиняя тех, кто принимает за них решения. А далеко-далеко отсюда Fabien проснулся на шелковых простынях рядом с девушкой, у которой такие прозрачные глаза, похожие на воды Атлантического океана, в которых он плавал в те времена, когда сторонился серьезных отношений. Как любой молодой человек свою жизнь он видел яркой, безоблачной и бесконечно интересной. Размышления о будущем всегда сводились к одному: «хватайся крепко за то, что тебе нужно, и не отпускай, тогда обязательно будешь вознагражден». Годы спустя эта философия не подвела, разочарования не произошло.