– Хватит мечтать! – с явной агрессией кричал мужчина. – Смотри на эту шпагу: настоящее произведение искусства! Скоро вы с ней станете одним целым. Ты сможешь почувствовать, каково это быть частью чего-то прекрасного!
Льюис взглянул в эти сверкающие глаза, которые требовали крови. Животный страх проник в его грудь, после чего медленно распространился по всему телу.
– Не ожидай быстрой смерти, – взяв со стола сигару, словно собираясь растянуть удовольствие, продолжал Лион. – Мы с тобой будем долго развлекаться! Этот клинок станет единственной вещью, которую ты сможешь долго рассматривать.
Льюис чувствовал, что находится в полной власти этого человека. Пленник пытался придумать выход, проецировал разные ситуации побега, дергался, как рыба, попавшая на берег, чем вызывал истерический смех чиновника. Всегда хладнокровный по отношению к своим жертвам, Лион решил поиграть с изобретателем.
– Я до сих пор вижу человека, которого ты вчера застрелил, – наконец-то произнес пленник. – Неужели лица всех этих людей не преследуют тебя?
– Тот жалкий парень далеко не единственный. Несчастных очень много, но, чувствую, ты будешь особенным экземпляром! Ты похож на холст, а я буду художником, рисующим твоей кровью.
– Я о тебе никому не рассказал и не расскажу, обещаю!
– Но ты ведь нарисовал мой портрет! За кого вообще ты меня принимаешь? Думаешь, что можешь подсматривать за мной и остаться при этом незамеченным? Да этот город и чихнуть не успеет, как я уже буду знать, кто кому вытирает нос.
– Мы сможем это решить! Скажи, что тебе нужно?
– Ты мне нужен! Но ты мне нравишься. А потому получишь шанс на спасение. Главное условие – ты не должен кричать… Я начну перечислять тебе имена своих жертв. Может, что-то поймешь, когда почувствуешь, что они испытывали…
Пока Лион говорил, Льиюс пытался освободить свои руки, и в какой-то момент стал понимать, что веревка начинает поддаваться…
– Джек Сурземи, обладатель булыжника в своей тупой башке: этот мальчишка первый, чью жизнь мне захотелось отнять, – закричал Лион и с размаху врезал эфесом шпаги прямо в нос пленника. – Второй в моем списке – Джон Сурземи. Как ты, наверное, понял, они братья, – говорил он, продолжая бить Люиса, словно боксерскую грушу. – Дети жестоки, они смеялись надо мной и тыкали пальцем. Мне пришлось взять камень и размозжить им головы!