Анрюхе до этого особо не было дела, и все это знали, потому на него никто не держал зла, однако за доброту подтрунивали над сотрудником. Он просто шел из столовой и медленно доедал пирог, купленный в буфете. Пирог был только что испечен, Андрей укусил его, как лиса за шею гуся, и по щеке его потекло горячее повидло. Как он, бедняга, обжегся! Как затанцевал! А как взвыл, схватившись за обожженный участок кожи!.. Это видели рабочие со стороны, после чего все, грубо говоря, попадали со смеху. Кто-то даже ехидно крикнул:
– Ну что, Андрюха, кусается?
Далее вновь последовал дикий хохот.
По большей части, это происходило потому, что Андрей был на десяток, а то и больше, лет младше всех. Но, несомненно, Андрюху любили. Конечно, не той нежной, материнской, любовью, но вполне достойной. Даже как-то, наблюдая подобную шутку, девушка примерно его возраста, работающая в бухгалтерии, идя с обеда, сказала ему, мол, что не отвечаешь. На что Андрей ей сказал: «Это же мужчины! Нечего на нас внимания обращать – мы всегда грубоваты!». Та и отстала с обвинениями и упреками.
Вот так позор не ложился на Андрюхины плечи, какими бы мощными они ни были! Сегодня же он был опечален тем, что забыл телефон – единственное средство, способное занять его мысли во время отдыха. Он и сам понимал, насколько сильно подсел на этот наркотик, но пока не боролся со своей слабостью. Даже попыток не предпринимал.
Тихо подкралась ночь. Андрей все-таки нашел компьютер с интернетом и сел просматривать всех друзей Ольги. Ему хотелось проверить, правду ли сказала девушка или нет. Он искал фото, на которых изображена она. Но, сколько ни старался он, среди 200 друзей ничего не нашел. «Значит, сказала правду!» – порешил он и выключил компьютер. – «Как бы мне к ней наведаться?».
Когда заканчивается рабочая смена, тело невольно постепенно заполняет чувство непонятной легкости и блаженства. Оно заполняет все поры души человеческой, и эта душа стремится покинуть место работы. Так было и с Андреем. Он мчался домой в надежде продолжить разговор с незнакомкой. Его чувства парили, как птицы в синеве прохладных небес, в необъятном океане добра. Мысли были далеки от уныния и грусти. По лицу Андрея можно было бы сказать, что печаль такому человеку не знакома совсем!
Пока он вбегал по знакомой лестнице, опять оступился и выронил полный пакет с апельсинами на пол. Оранжевые друзья разбежались далеко, некоторые из них даже попадали на нижние этажи, и там, внизу, был слышен их громкий «шмяк», что означало всплеск и совершенную порчу продукта.