– Пили футболисты во все времена… – сказал я осторожно.
– Не все. – отрезал Годлевский. – Те, кто хотел чего-то добиться, держали «режим». Вот потому я был очень рад приходу Бурчалкина с его подходом и нагрузками!
Мы немного помолчали. Было видно, что собеседника до сих пор волнуют события тех далёких лет.
– Валентин Николаевич, давайте немного отвлечёмся от дел «Луча» и попробуем опять вспомнить о материальной стороне дела. Я читал где-то о том, что некоторые спортсмены, даже известные в прошлом, бедствуют после ухода из большого спорта. Футболисты тех времён были богатыми людьми?
– Давай я тебе расскажу про оклады в разных лигах, а ты уже сам делай вывод – кто там богатый, а кто бедный?
Я кивнул.
– Значит смотри: класс «Б» – это по уровню, как ПФЛ сейчас – сто сорок рублей оклад и сорок – премия за победу.
Класс «А», вторая подгруппа (аналог ФНЛ) – сто восемьдесят и шестьдесят – соответственно.
Класс «А», первая подгруппа (высшая лига) – двести пятьдесят – оклад, а премию не помню, но она, конечно, выше, чем в других лигах. О том, сколько зарабатывал мой отец, имея высший разряд и огромный трудовой стаж, я тебе уже говорил. Для сравнения. Как тебе?
– Можно сказать, что футболисты никогда не были людьми бедными.
Собеседник красноречиво промолчал…
– В крайнем случае, можно ведь и сменить род деятельности!
– Это как? – удивился я.
– Я, например, пошёл в моря, когда закончил играть, а тренировать стало очень накладно. Двадцать лет отработал в ВБТРФ – от матроса-обработчика до зав. производством.
– Так мы с Вами – коллеги! – обрадовано воскликнул я. – У меня семнадцать лет «рыбацкого» стажа. Добывающий флот, в основном – «Дальморепродукт»!
– Свои! – улыбнулся Годлевский.
– И заметь, – вернулся он на футбольную стезю. – Деньги, так либо иначе, были государственными. Следовательно всё исполнялось прозрачно и хорошо контролировалось А сейчас что? Вот и надуваются «пузыри», и гибнут клубы…
Не хотелось заканчивать такой интересный разговор на грустной ноте.
– Валентин Николаевич, я понимаю, что Вас достали подобные вопросы, но всё-таки: самый трудный мяч, который удалось вытащить и самый обидный гол из пропущенных за карьеру.
Собеседник улыбнулся.
– Ну, почему? – ответил он. – Всегда приятно вспомнить лучшие годы. Удар? А тот самый – от Бориса Колоколова – в «девятку», уложивший меня в больницу и круто изменивший жизнь. А насчёт пропущенного – здесь немного затрудняюсь. Было несколько таких мячей от Володи Акимова. Слышал про такого?