Пандемия и политический популизм
Помимо выявления определенных различий политическо-медийных систем, пандемия стала испытанием на прочность нового «режима» политической коммуникации, в котором отныне господствует отнюдь не рациональное представление о политических процессах, свойственное классической школе. Радикализация правого и левого флангов, размывание «центризма», утрата политического доверия политическим институтам и классическим политическим партиям, опора политиков в большей степени на «эмоции», чем на факты и науку – это собирательный набор весьма разнородных явлений, которые ученые и особенно политики с большим энтузиазмом «окрестили» термином «политика пост-правды» (Tesich, 1992). В этой ситуации, помимо влияния медиасистем на разные режимы человеческой мобилизации в условиях кризиса, актуальным является рассмотрение того, каким образом пандемия стала способом политической коммуникации и установления «диспозитивов» доверия, контроля, легитимности.
Пандемия – это «идеальный кризис», реакция любого лидера на который является своего рода лакмусовой бумажкой его политики и его политического режима. Вместе с тем необходимо понимать, что, по сравнению с предыдущей пандемией такого масштаба (пандемией испанки в первой четверти 19 в.), политические режимы сильно эволюционировали. Даже Великобритания в 1917 году не представляла собой демократическое государство в традиционном смысле этого слова. Только в 1918-м там был отменен имущественный ценз для участия в выборах, а женщинам предоставлено избирательное право начиная с 28 лет. Фактически значительная часть стран, которые мы сегодня называем демократическими, в период пандемии «испанского гриппа» не были обременены необходимостью соблюдения гражданских свобод в условиях колоссальных ограничений, обусловленных эпидемиологической обстановкой. Поскольку это происходило еще и параллельно с Первой мировой Войной, любые злоупотребления тогда могли быть списаны на военное время. Известно, что лучше всего с крупными эпидемиями справлялись авторитарные режимы, которые спокойно могли позволить себе принудительную массовую вакцинацию населения вопреки воле этого населения. Однако с момента последней крупной пандемии, сравнимой с нынешней (испанки), количество политических режимов, которые не могут себе этого позволить, существенно выросло.