Но вот, к счастью, косы стали тускнеть и меркнуть. Медленно, неохотно, но неотвратимо они бледнели, пока наконец не исчезли. Совсем.
Вслед за ними рассеялось и «покрывало», вернув в комнату ночную темноту. А это значит… мы справились?
Я неуверенно посмотрела на Айландира.
– Все?
Тот провел тыльной стороной ладони по лбу, стирая проступившие капельки пота.
– Угу.
– И больше проклятие не вернется?
– А вот это я без понятия, – пожал плечами тленник. – В теории тот, кто его создал, вполне может отправить и еще одно.
Значит, это не конец! Только завтра Айландира рядом уже не будет, а значит, меня все-таки убьют!
– Но кто?! – перепугано выдохнула я. – Кто хочет меня убить?! За что?
– Ты у меня спрашиваешь? – искренне удивился Айландир. – Так могу сказать только то, что у меня за все годы обучения настолько экстремальной практики не было. Еще немного – и мне звание магистра досрочно можно будет давать. Сама думай, кого из магов ты так сильно разозлила.
– Я не знаю, кто хочет меня убить. Правда не знаю, – выдавила я. – Я никого не злила. Жила совершенно обычной жизнью и ни с какой магией до поступления в академию не связывалась. Я вообще в нее не верила даже!
– Н-да. – Тленник скривился, ругнулся, а затем тяжело вздохнул. – Ладно. Пошли, попробуем узнать что-нибудь об этом проклятии, пока след еще свеж. Мне уже и самому интересно. Магов, способных создать нечто столь мощное, не так много, да и структура у проклятия была странная. Хм…
Айландир задумчиво нахмурился и, как был, босиком и в одних штанах, вышел в коридор. Я поспешила за ним.
Впрочем, идти никуда особо и не пришлось. Тленник остановился ровно у двери напротив и пару раз стукнул в нее кулаком.
Никакого ответа.
Тогда Айландир постучал громче, а затем для весомости еще и пинка добавил. И на сей раз ответ с той стороны пришел. Был он коротким, емким и непечатным, высказанным хриплым мужским голосом.
Однако тленник только фыркнул и заорал:
– Трион, открывай! Мне нужна Дианэ, а я знаю, она у тебя!
На сей раз ответный посыл далеко и надолго прозвучал женским голосом. Но потом дверь все же открылась, явив на пороге взъерошенного приятеля Айландира в одних плавках, подчеркивавших его видимое возбуждение, и также знакомую мне брюнетку с распухшими губами, в тонком, едва наброшенном халатике, почти не скрывавшем полную грудь.