Платье, кстати, было совсем новым. Зине удалось сэкономить, и она заказала его у дорогой и модной портнихи как раз для встречи Нового года. Так как праздник прошел очень хорошо, Крестовская посчитала это платье счастливым. Как и большинство женщин, в отношении одежды Зина была суеверна – она знала, что есть счастливые вещи, и – стоит их надеть – повезет во всем, а есть вещи, которые приносят несчастье.
Новое вечернее платье стало счастливым. И теперь Зина надела его во второй раз.
Уже когда Крестовская подходила к месту встречи – а встретиться с Валентином она должна была на Дерибасовской, – ее посетила одна беглая, но довольно необычайная мысль: а почему Валентин пригласил ее в Оперный театр? Этот человек совсем не походил на светского театрала, его сложно было даже принять за культурного человека. И вдруг – театр. Это казалось Зине странным. Но, подбегая к месту свидания, она выбросила все дурные мысли из головы и уже издали увидела его коренастую фигуру. И… не поверила своим глазам! Он был в форме! В синей форме офицера НКВД!
Крестовская замедлила шаг, испытывая нечто вроде раздражения. Нельзя сказать, что она совсем уж не любила эту форму, которую теперь вынуждена была носить хоть изредка. Но все-таки подобная столь сомнительная форма, от которой шарахались кучи людей, совсем не вязалась с Оперным театром. Было ясно, что ее кавалер ничего не смыслил в том, как одеться в театр, ну потому и предпочел явиться в том, в чем ходил на службу. Зина остановилась.
В сознании ее тут же промелькнула черная нота ностальгии, словно длинная траурная лента – о том, каким красивым и элегантным был Виктор Барг на их свидании в Оперном театре. Но она тут же отбросила это воспоминание. Не хватало еще испортить себе настроение!
– Добрый вечер! Ух ты какая… – добродушно хохотнул Валентин. – Прямо как настоящая барынька. Никогда бы не подумал, что ты умеешь носить такое…
– Такое? – Настроение Зины стало стремительно портиться, и она уже не пыталась этому сопротивляться. – Какое?
– Старорежимное! – выпалил Корниенко, и Зина просто не нашлась, что ответить, потому как просто растерялась – это он так о вечернем платье, сшитом портнихой, которая одевает жен и дочерей одесской партийной номенклатуры?!
Стараясь не зацикливаться на неприятном, Крестовская пошла по направлению к Оперному театру, пытаясь, сбиваясь, приноровиться к размашистому шагу ее спутника. Это было непросто, так как Зина была на каблуках, а спутник ее совершенно не обращал на это внимания. Зато болтал он без умолку: