Зеленоватые блики почти полной луны позволяли рассмотреть
многое. И следы моего одинокого охотника за агнцами в том числе.
Как бы ты, дружище, не осторожничал. Если знаешь, что искать, так
найдешь всегда. Вон она, цепочка следов, ведущая к большой дыре,
темнеющей в дальнем углу. Дерьмо. Гранат бы, хотя бы
немного…
Хотя, давайте честно, толку от них? Что внизу – не знаю.
Обрушится ли что-то? Тоже не знаю. Остается только идти вперед.
Ну, пошли.
Стрелять пришлось сразу же. Упырь охранник не подвел,
услышав и дожидаясь меня. Спасло обоняние, выдав его. «Шершень»
рявкнул, отбрасывая скотину, рявкнул вдогонку, размалывая картечью
шишковатую голову в хлам. Знаете же, что давление крови в верхней
части организма чудовищное? Ну, так это относится не только к
людям.
Липкая мерзкая темная дрянь, бегущая по сосудам упырей
фонтанирует ничуть не хуже крови человеческого тела. Черный взрыв,
так хорошо заметный через «ночной глаз», смотрелся на мой взгляд
безумно красиво. А то, как же, одним врагом меньше. Зато двумя
проснувшимися больше.
Удар, нанесенный сзади, проворонил. Упыри врываются в землю
как кроты. Такие большие, страхолюжные и злющие кроты. А уж
наплодить ходов под заброшенным хутором… это, как водится, они
запросто. Через один такой-то на меня и сиганул первый
пробудившийся.
И хорошо, что решил сперва ударить, а потом прыгать. Толстый
нагрудник с воротом, закрывающим мне и затылок, и лицо по самый
нос, спас. Твердый изогнутые пластины в нем приняли удар на себя,
не дав сломать мне позвонки. Шваркнуло на колени, приложив о
трухлявые доски подпола, но это ерунда. Упырь не успел вцепиться
когтями, не смог рвануть клыками плотную кожу куртки, подарив мне
шанс, а себе смерть.
«Шершень», висящий поперек груди на ремне, я бы не вывернул
к нему. Зато семизарядный барабанник выскочил из кобуры на бедре
как собака по свисту. Вылетел, и дробно грохнул тремя подряд. Теми
самыми патронами с надпиленными Священным крестом головками пуль. С
серебром.
О-о-о, если бы не третий дружбан с клычищам длиной в
половину моего большого пальца, не удержался бы и полюбовался на
такую вот красоту. Ай, как корежило и разрывало на части серого
некрасивого убийцу. Причем разрывало в прямом смысле. Куски мяса и
кожи стекали по костям, отслаиваясь, отваливаясь темными влажными
кусками, чавкая падающими вниз. А поделом, не хрен людей жрать. А
если любишь человечинку, так не стоит удивляться живительным
инъекциям в собственный организм, получаемым в качестве
оплаты.