- Это уж у каждого свое, что и сказать. В следующий раз
закажи мне пива, не так потратишься, да и самому может быть вкусно.
Если знать, где его покупать.
- Да? Посоветуешь что-то?
- Обязательно… - Освальд покосился в сторону трех ребят,
приехавших с Грифом. Почему-то он не сомневался в том, что их куда
больше. Гриф остался верным себе, окружая себя разнокалиберной
дорогостоящей мразью, умеющей убивать как никто другой. – Смотрю,
опять поменял себе гвардейцев?
- Да нет… - Гриф недовольно зыркнул на служанку, снова
забывшую про заказ. Девки тут же и след простыл. – Часть во дворе,
свита, оруженосцы и прочее. Десяток, просто так не
спрячешь.
- Интересные у тебя новички. – Освальд поскреб щеки и
подбородок, крепко заросшие рыжеватой щетиной. – Кайлига Ономассер,
тощий ублюдок, убивший о прошлом годе барона Мелса из Бретоньера в
отместку за оскорбление. Шуточное, если уж разбираться. Судом
магистрата приговорен к смерти через повешение, с предварительными
вырыванием ноздрей и поркой. Мастер фехтования, бывший офицер
латников Доккенгарма.
Освальд перевел взгляд с щуплого и подвижного бывшего
военного на крепкого и неулыбчивого парня с одним глазом и его
соседа, чернявого бородача с длинным и страшным шрамом, уходящим
концом в смоляную метлу, спадавшую на грудь. Отхлебнул из стакана,
продолжив:
- Керт из Кременца, единственный относительно честный
наемник из трех. Тоже не без греха, в прошлом году насильно забрал
от паломниц девушку, только принявшую постриг и шедшую в свой
монастырь. Изнасиловал ее, сейчас та работает у отца Крёгера в
канцелярии Огненной палаты, как ни странно. Получив специальное
благословение, да уж. Наводит страх и ужас на подозреваемых в ереси
и плотских грехах, носит серый плащ с красно-золотым крестом поверх
доспехов. А Керт с тех пор опасается священников и их собственной
стражи. Третий…
- Черный Ормузд, полукровка, отец из
гвардии Халифата, мать – одна из последних аль-шатани Востока. Кто
из них кого изнасиловал неизвестно даже их ублюдку. Спасибо,
Освальд, ты мне еще раз напомнил о моральном облике моих людей. Вот
только я теряюсь в догадках – для чего? – Гриф поправил очки.
Освальд пожал плечами, отодвинулся,
позволив служанке поставить блюдо со шкворчащей жиром
птицей.