- Ты жесток, Гриф.
- Не больше чем сам хозяин. На тракте
уже пропало несколько небольших обозов, в основном с женщинами и
детьми. А запах топленого человеческого сала ни с чем не
перепутаешь. Порой можно сделать что-то благородное просто так, из
хорошего настроения.
- Правда? – Освальд покосился на
начавшийся во дворе гомон и стук копыт вновь прибывшего отряда.
Выглянул в окошко. – Что, интересно, делает здесь местный
инквизитор и его люди?
- Кто знает… - Гриф кивнул наемникам
за соседним столом. В воздухе свистнула сталь, пробив горло
бросившемуся к выходу золотушному кухонному мальчонке. – Наверное,
какой-то добропорядочный поклонник веры Мученика и восставших Отцов
отправил письмо с гонцом?
- И, правда, что это я? – Освальд
усмехнулся кончиком рта. – А уж подружиться с инквизитором этому
поклоннику сам Мученик велел.
Гриф не ответил, вставая и
поворачиваясь к порывисто вошедшему внутрь высокому худому мужчине
в плаще ордена Отца Петра поверх ребристой кирасы. Звякнули
наплечники, украшенные алой эмалью и крестами, в тон отозвалась
цепь с серебряным жетоном и длинный узкий меч у пояса.
Следом за ним внутрь втиснулись трое
в плоских стальных шлемах и нагрудниках. У одного в руках, крепко
стиснутое, смотрело вперед острым широким жалом с перекладиной
копье. Его товарищи держали мощные арбалеты с двумя луками на
каждом, широко разошедшиеся в последнее время. Освальд не удивился,
заметив на льдисто поблескивающих наконечниках вязь надписей. Сталь
для инквизиторов всегда делают с серебром, против нечисти и
колдунов.
- Вы отправили мне гонца? – Сухой и
жесткий голос каркнул в повисшей тишине.
- Я, ваше святейшество. Адольфус
Кринкермайер из Шварценхаффена, отец…
- Оставьте! – снова рубанул воздух
голос инквизитора. – Обращайтесь просто – брат Фоммель. Ваши
люди?
- Да, мои спутники и охрана.
Возвращаюсь с паломничества, совершенного по обету. По дороге мне
довелось видеть многое, и понять, что и как здесь, в вертепе зла...
– Освальд в очередной раз поразился изменению, произошедшему с
Грифом. С воинствующим священником сейчас говорил не особо далекий
барон с западного берега, принадлежавшего одной из Магистратур. –
Подлецы не успели убрать свои демонические знаки, по которым,
уверен, они узнавали друг друга. Осмелился окружить постоялый двор,
оставив с собой только трех людей.