Соколята подошли с наветренной стороны, поэтому не слышали ничего, кроме журчания бурных вешних вод и шума мельничного колеса.
– Вот, – прошептал Элмерик и на всякий случай спрятался за куст дикого шиповника.
Джерри и Розмари последовали его примеру.
Баньши не могла их слышать – они были слишком далеко… но отчего-то всё равно подняла голову, словно высматривая непрошеных гостей.
– Болотные бесы! – Джерри скрипнул зубами. – Прямо на нас таращится! Ишь, глазницы какие… ну чисто череп!
– Струсил, что ль? – Розмари негромко засмеялась, но Элмерик видел, что девушке тоже не по себе: кожа на её шее и предплечьях покрылась мурашками явно не от холода. – Это ж баньши! Вспомни-то, они не опасны.
– Мы про обычных баньши учили, а эта – королевская. – Бард невольно поёжился. – Кто знает, что у них на уме?
– Я бы хотел узнать, которого из королей она оплакивает. – Джерри говорил так тихо, что Элмерик скорее прочитал по губам, чем услышал его слова.
– А что, разве не ясно? – Он поскользнулся на влажной траве и ухватился за шиповниковую ветвь, чтобы удержаться. – А-ай!
Шипы вонзились в ладонь. Джерри скривился и уже чуть громче прошептал:
– Просил не орать, а сам-то! Скажи, Рыжий, ты совсем дурачок или притворяешься?
– А что такого-то? – Элмерик подул на ладонь.
– Сколько королей и королев ты знаешь?
И тут до барда дошло. Он охнул и с размаху сел на траву, уже не беспокоясь о чистоте штанов.
Первым ему на ум пришёл, конечно, Артур Девятый. Но никто не говорил, что баньши приходит только к королю людей. Может, она оплакивает Браннана? Или Медб? Если подумать, даже мастер Калахан подходит: низшие фейри до сих пор зовут его королём Лета. А ещё Оона… У эльфов этих королей и королев – просто солить можно. Вот и гадай теперь, почему так изменился в лице мастер Патрик. На окровавленном шарфе не было герба или чего-то подобного, но наставник его явно узнал… Мда, тогда это вряд ли Оона.
Элмерик вздохнул, а Джерри неожиданно ткнул его кулаком в бок.
– Думаю, она нас заметила. Глаз не сводит, ща дырку просверлит…
– Что-то холодно-то! – пискнула Розмари, поплотнее кутаясь в платок.
– Да это просто солнце за тучку зашло. – Элмерик был почти уверен, что дело вовсе не в тучке, поэтому утешение вышло совсем неубедительным.
А баньши вдруг выпрямилась во весь рост. Теперь она стояла на перилах, балансируя костлявыми руками в воздухе. Даже отсюда было видно, что её суставы были нечеловечески длинными и тонкими, будто стебли тростника. Морщинистый лоб действительно украшала корона – она аж сияла на солнце.