И вот первое зерно раздора принесло плоды.
Два воина, влюблённые в Керрилейт, сошлись в поединке не на жизнь, а на смерть. Королева Весны пыталась их остановить, но тщетно. Два меча пронзили плоть одновременно, и оба они пали к её ногам бездыханными. Заплакала тогда Керрилейт – ведь и тот, и другой были одинаково дороги её сердцу, и не хотела она выбирать между ними. Бросила Керрилейт свою корону из веток цветущей сливы наземь. Напрасно утешала ее Прародительница: в тот год весна так и не наступила. А когда отгорели костры Бельтайна, Керрилейт взяла белую ладью, оттолкнулась веслом от берега и уплыла в Мир-под-волной, чтобы предаваться там скорби.
Прародительница же сказала так:
– Не будет отныне другой королевы Весны, ибо её и быть не может.
А после добавила:
– Чтобы пресечь распри, я изберу королей времён года. Но не из ныне живущих, нет. Пусть этот титул носят те, кто ещё не родился. Вы узрите на них мою метку при рождении или после. Но точно узнаете их.
Чтобы мир смог проснуться от зимнего сна, она призвала белых весенних дев. Их было несчётное множество, и трудились они неустанно, исполняя свой долг. Но, говорят, это была уже другая весна – не такая чудесная, как при Керрилейт.
Второе зерно раздора тоже принесло плоды.
Отныне не могло пройти и дня, чтобы не повздорили Оона и Медб. Даже если они не встречались, всё равно одна за глаза поносила другую. Больше всех слов на свете запали им в душу речи Ритерха-хитреца о прекраснейшей из королев.
Улучив момент, подловили они Ритерха на пиру и спросили:
– И как же нам узнать, кто из нас прекраснее?
– Взгляните на Прародительницу, – усмехнулся Ритерх-хитрец. – Что есть у неё и чего нет у вас?
– Обширные владения, – сказала Оона.
– Власть над всеми эльфами, – сказала Медб.
– Вот и ответ на ваш вопрос. – Ритерх хлопнул в ладоши и пропал.
Прошли века, а королевы всё состязались меж собой, не в силах прекратить этот спор. Ныне Медб стала королевой Благого двора, Оона – Неблагого. Обе они правят эльфами. Обе сильны, но тяготит их равенство сил, и каждая мечтает пошатнуть его.
Третье же зерно раздора долго не давало всходов.
Калэх-зима была самой спокойной и мудрой из королев. Её не интересовали пиры и состязания, не касались дрязги Ооны и Медб. Для жизни она выбрала уединённый северный холм. Там Калэх пряла пряжу и в урочный час опутывала белыми нитями весь мир. Тогда наступала зима. Говорили, что она может спрясть и соткать не только снежные одежды для земли, но и саму судьбу.