Но потом… мне пришлось быстро повзрослеть. Если честно, я плохо понимала до того случая, что там между мужчиной и женщиной происходит в темной спальне за закрытыми дверьми. Знала про поцелуи, даже в тайне от всех, училась на помидорках целоваться, а потом сама смеялась над собой от души.
Когда у меня началась первый раз менструация, мама мне кое-что объяснила, но в подробности не вдавалась. И вот после того, как двое ненормальных пытались добиться от меня того, чего я не понимала и не признавала, я решила узнать, что же это такое – секс.
Яндекс и Google мне в помощь. И лучше бы оставалась в неведении. Неведение – блаженно. Может потом, когда время придет. Но именно тогда, я смотрела картинки и видео… смотрела и понимала, что Даниил просто мой герой. Герой навечно. Который спас меня практически от смерти. Потому что, наврятли, после такого я смогла бы жить дальше.
Я испытывала к Дане самые светлые чувства. Я была ему безумно благодарна, более того, я любила этого человека. Любила своей детской непосредственной любовью. Только, не как маму или дядю Сашу. Мне нравился он, как мальчик. Очень красивый, добрый и щедрый. Если бы у меня была подруга, я бы на ушко ей шептала, как у меня дрожат коленки, когда я с ним говорю. Как я краснею, когда он меня касается. Как расплываюсь в глупой улыбке, когда он улыбается мне. Я бы рассказала подруге, как он меня поцеловал, там в гостиной. Держал мое лицо в своих ладонях и прикасался своими губами к моим. Как он называет меня маленькой. Его маленькой. И как сейчас я хочу обнять весь мир, лишь от того, что он находится рядом.
Фильм неожиданно быстро кончился, а я кроме, как ваты и сока, ничего и не съела. Даня открыл глаза уже на титрах. Поднялся и оглянулся.
– Ого, вот это я задремал! – посмотрел на все вкусности, что так и стояли в углу и нахмурился. – Ты что же, ничего не съела? Неудобно было, да?
– Неа, я фильм засмотрелась, – соврала я, неуклюже поднимаясь с дивана.
Даня помог выпрямится, поддерживая под локоть.
– Про что хоть фильм то? – зевнув, спросил он.
– Эээ, про пятницу тринадцатого? – спросила я, хотя должна была ответить.
– Ну, да. Он так и называется «Пятница тринадцатого». Ты тоже спала что ли? – черт, надо было сказать, что тоже уснула. Тормоз.
– Немножко, – опустив глаза, ответила я.