Когда Клара надевала джинсы и розовый топ с рукавами в три четверти, в спальню вошла беременная Бьянка с шестимесячным сыном на руках.
– Мама хочет знать, как ты себя чувствуешь сегодня.
– Хорошо, – ответила Клара, засовывая ноги в сандалии. – А как дела у моего маленького Паолито? – Она чмокнула малыша в животик, и он рассмеялся. – Ты хоть представляешь, как я тебя люблю, солнышко?
Они вместе прошли по коридору на кухню, где уже собрались остальные. Раньше этот небольшой каменный дом трещал по швам. Сейчас на первом этаже жила Клара с родителями и девяностооднолетней бабушкой по материнской линии, которая после удара могла передвигаться только в инвалидном кресле. Бьянка и Сильвио с семьями занимали второй этаж.
Остальные братья и сестра Клары, а также многочисленные родственники жили в собственных домах на окраинах Монта-Корренти вместе с семьями. Поэтому сейчас за огромным кухонным столом собиралось всего двенадцать человек.
Отец с тревогой посмотрел на Клару:
– Ты уже встала. Хорошо.
Та поцеловала его в лысеющую макушку.
– Я умираю с голоду. – Она обратилась к матери, которая всех обслуживала. – Я сама могу приготовить себе завтрак. Присядь, мама.
– Нет-нет. Ты должна беречь силы.
– Сегодня утром у меня много сил.
– Рада это слышать. А теперь садись и ешь.
– Да, мамочка. – Она заняла место напротив Сильвио, улыбаясь его детям семи, пяти и трех лет, которые смеялись над тем, как их бабушка на нее злилась.
Мария, беременная жена Сильвио, тепло посмотрела на Клару:
– Сегодня ты выглядишь лучше.
– Я чувствую себя настолько хорошо, что могу работать в палатке.
– Ни в коем случае! – возразил Сильвио.
– Ты правда думаешь, что справишься? – осторожно спросила ее мать, ставя перед ней тарелку с горячим омлетом.
– Конечно, мама. Спасибо тебе. – Кларе хотелось кричать от отчаяния, потому что ее родные так о ней пеклись. Последние три месяца она была для своей семьи обузой и ненавидела себя за это.
– Ты нас не обманываешь? – Отец внимательно посмотрел на нее.