Когда Пейдж и Кристофер вошли в бар, Джек с чашкой кофе стоял за стойкой, а за столиком завтракал один из постоянных посетителей. Пейдж остановилась у двери, неуверенно оглядывая помещение. Джек кивнул ей и улыбнулся.
– Причер на кухне, – сказал он.
Опустив голову, она прошла туда мимо него. Джек выждал несколько минут, потом снова наполнил чашку Харва и тоже зашел на кухню. Причер был там один, он вытаскивал из посудомойки стойку с бокалами.
– Если ты не против, она останется здесь на пару дней. Пока мальчик не выздоровеет, – сказал Причер.
– И это все? – поинтересовался Джек. – У нее же какие-то проблемы?
Причер пожал плечами и поставил стойку с бокалами на кухонный прилавок.
– Причер, ты же ее не знаешь. И не знаешь, кто ударил ее по лицу.
– Меня не интересует, кто это был, – отозвался он. – Иисусе, как я бы хотел увидеть его физиономию.
– Если ты этого хочешь, она может остаться. Я просто сказал…
– Это твой бар, – сказал Причер.
– Я тебе этим пеняю? Что это мой бар? Поскольку…
– Нет, – ответил Причер. – Ты нормально относишься, несмотря на то что это действительно твой бар. Я просто не хочу, чтобы ты заставил ее… их… почувствовать себя приживалами.
– Я не собираюсь этого делать. Не дури. Ты же знаешь, что мы партнеры. Это и твой дом тоже. И комната – твоя.
– Тогда все хорошо.
Причер направился в бар. Джек последовал за ним.
– Раз уж ты здесь, я пройдусь, – сказал он.
– Конечно.
– Я скоро вернусь, – добавил Джек и направился через улицу в клинику.
Пациентов не было, но Мел и доктор Маллинс находились у стойки в приемной. Доктор Маллинс сидел за столом, не отрывая взгляда от экрана компьютера. Мел стояла у него за спиной, положив руку ему на плечо. Она подняла глаза на вошедшего Джека и кивком показала ему подойти. У Мел был очень сердитый и обеспокоенный взгляд, затем она снова повернулась к экрану.
Джек никогда раньше этого не делал; Мел не втягивала его в свои медицинские дела, хотя верила ему, как себе, и знала, что ему можно доверить любую конфиденциальную информацию. Она ничего не рассказывала о своих пациентах мужу, поскольку твердо верила, что это неэтично.