Я бы очень хотела согласиться с Эдиком, ведь его слова показались мне разумными, но все равно возражаю. Наверное, у меня уже выработалась привычка делать все ему наперекор.
Помню, как полгода назад мне ужасно не хотелось идти на каток, на который нас с огромным энтузиазмом пыталась затащить Крис. Она-то кататься обожает, а я не люблю ни холод, ни лед. И вообще зиму терпеть не могу. Лучше буду умирать от жары, чем мерзнуть на улице. Иногда мне кажется, что я действительно должна жить где-то в Египте.
Нет, и быть такого не может, чтобы все мои путешествия с родителями оказались ложными воспоминаниями. Ведь они так реальны. Помню этот обжигающий лицо сухой воздух, припекающее солнце. И разогретый песок пустыни, на котором можно яичницу жарить. Это все слишком реально, чтобы быть плодом воображения.
Я всячески тогда пыталась увильнуть от похода на каток, но когда Крис сообщила, что Эдик тоже не хочет идти, у меня тут же проснулся интерес к фигурному катанию. Назло ему даже удалось получить удовольствие от процесса. И что самое удивительное, я даже не упала, хотя с моей координацией могу споткнуться на ровном месте.
И сейчас, хоть я и чувствую себя абсолютно истощенной, еле передвигаю ноги, но мне не хочется уступать своим принципам. Кто, как ни я, должен возражать этому самонадеянному парню.
– Возможно, ты прав, – начинаю, давая ему надежду, а потом резко отвечаю. – Но не дождешься. Идем сегодня. Сейчас.
Эдик ничего не говорит, только обиженно вздыхает, словно я испортила ему грандиозные планы на этот вечер. Только куда ему идти? Крис – убийца-психопат, наверняка будет поджидать его дома. Если честно, то я даже не представляю, как мы будем дальше жить? Она знает адреса. Даже если Эдик снимет себе квартиру на другом конце города, мне деваться некуда. Крис найдет меня.
Хочу открыть рот, чтобы задать интересующий меня вопрос, но Эдик снова вздыхает, машет на меня недовольно рукой, словно прося заткнуться.
– Пошли. Автобус, – он сильно раздосадован моим отказом. Мог бы и догадаться, что я все делаю ему наперекор. Хотел бы не ехать сегодня, предложил бы обратное.
В удручающей тишине мы едем до метро. Каждый делает вид, что не замечает другого. Но я даже рада, что Эдик не пытается меня разговорить. Я пытаюсь справиться с эмоциями. Эти люди, дети, которые только недавно показывали нам свои способности, они теперь все мертвы.