Договариваемся с Сашей, что утречком он собаководов дополнительно предупредит. И валимся спать. Белье свежее, обалденно пахнет – чувствую, что я еще не раз вспомню, как спал в эту ночь по-царски. Ну, может и не по-царски, но по-человечески… И проваливаюсь. Снов нет, но будят словно тут же – а нет, уже светает. И хотя дрыхать охота – усталость как рукой сняло. Дарья Ивановна встревожена: под окнами зверски лупцуют нижнего соседа. Ну-ка. Что там? А там десяток черноголовых орлов лупят такого же черноголового. С толком, с расстановкой, не суетясь. Явно получая удовольствие.
– Это Поганов – снизу, – замечает Саша – Раньше с отцом приятельствовал. Потом смертельно обиделся – папантий его поддел изрядно. Оганов – Погановым его папантий стал позже звать, после ссоры – очень любил плакаться, как ему с семьей тут тяжело на чужбине и как он ностальгирует по своей родной деревне, которая в самом сердце гор, и как тут тяжело живется и какие тут холодные люди, и тыры, и пыры.
Вот, мол, денег накопит, тогда уж… Ну, папантий ему сочувствовал. Машины рядом стояли, присматривали вроде как вместе: мы его как-то предупредили, что к его «Фольксвагену» кто-то лезет – оказалось, действительно попытка угона была. Ну, в общем – приятели, добрые соседи. А потом он возьми и ляпни (когда в очередной раз рассказывал про ностальгию по Родине и своей засунутой в самую жопу гор деревне, про то, какие тут холодные люди и как тут тяжело жить и про то, как мало у него денег), что вот хотел перебраться с бизнесом в Москву, ведь Питер – такая дыра, тут не развернешься, нечего тут делать нормальным людям. Да дорого четырехкомнатную покупать, а трехкомнатную – ему с женой тесно будет, они так жить не привыкли. Ну, тут папантий аж подпрыгнул и залепил: а почем в твоей деревне квартиры? А что? Да ничего, прете сюда, в тюрьму народов, словно вам тут медом намазано, и только все хаете, как вам тут худо. Чего дома-то не сидится, если тут дыра не для нормальных людей? Ну, тот и обиделся смертельно, здороваться перестал.
– Ладно, с ним понятно. Нам-то что делать? У них вон и милиционер в толпе-то – как раз соседушке вашему в физиономию с ноги пробил. Что они делят-то?
– Так это-то понятно: Оганов – армянин. А эти – азеры из общежития. У них тут настоящая махалля: и магазинчик свой, и кафе, и клиника по всем хворям частная.