Сев на кресло, я пальцем рисую в воздухе узор. Узор сплетается в рисунок астры. Отвратительные цветы. Блёклые и простые. Совсем как звёзды. Они не дают достаточно света. Они неяркие и унылые. Они вгоняют в депрессию. И я сжимаю в ладони цветок. Сминаю, рушу это хрупкое очарование. Размазываю по полу каблуком сапога.
Ненавижу хрупкие вещи.
– Шион! – слышу я из зеркала. Я поднимаюсь и иду на зов. Это Настя. Я открываю зеркало. И да, это она. В её глазах знакомая улыбка. Тёмные, кошачьи глаза взрослой женщины. Почему-то мне кажется, что она взрослее, чем нужно.
– Заходи, – я подаю ей руку, и она шагает в зеркало. – Ты меня не боишься, верно?
– Нет, не боюсь. – Она протягивает мне букет астр. – Здесь не помешает немного жизни.
– Здесь есть жизнь, – отвечаю я, но цветы беру. Они странно прекрасные. Не тихие, не блёклые. И как она умудрилась их достать посреди лета?
– Это не то, – Настя идёт рядом со мной, запомнив, в какую дверь нельзя. Странно, я сам иногда забываю, где эта комната. – Жизнь должна быть… э-э-э… живой? И от неё нужно получить всё, пока есть возможность.
Я сжимаю её руку. Она почему-то кажется мне грустной. Но она не отвечает на мой немой вопрос. Делает вид, что не замечает. Прислушивается.
– Ой, какая красивая музыка. Похожа на перезвон колокольчиков, – в её улыбке снова ни капли фальши.
– Это музыка зеркал, – отвечаю с гордостью. – Моя музыка. Под неё удобно шутить и веселиться.
– Ты забавный, – она смеётся. – Хочешь, я покажу тебе свой мир?
Я мрачнею. В глазах моего вечного соседа появляются хмурые огоньки. Они разрастаются, становясь опасными и нехорошими.
– Я не хочу, – говорю я сердито. – За пределами зеркал я не настолько силён.
– И всего-то? Тебе не нужна там сила, – она повышает голос.
– Замолкни! – сорвавшись на крик, я отворачиваюсь.
И думаю о том, что глупо вышло. Я рассердился ни за что, она обидится и сбежит. Они всегда сбегают. У меня плохой характер. Но что мне делать? Я всего лишь хочу, чтобы все смеялись и радовались. Я Шут, Шут…
И почему я привязан к этому королевству, почему я не могу отойти больше, чем на пять метров. Я же всесилен…
– Не злись, – она берёт меня за руку, стискивая горячими ладонями. – Я тебя обидела, да?
– Нет, – говорю через силу. – Уходи. Иди, там открыто.
Она смотрит на меня, но уходит. А я поворачиваюсь к своему двойнику. На моих губах расцветает оскал. На его – такой же. Мы какое-то время смотрим друг на друга. Готовые убивать. Я поднимаю руку. Касаюсь лица. Горячее и мокрое. Слёзы…