– Мне надоела эта миролюбивая размазня, мой зять! – кричал он, хватив за столом лишку. – Вот раньше было весело! Помню счастливую весну 1372 года. Ходили мы тогда с Тверским князем, Михаилом Александровичем, на Дмитров и Торжок. Вот это была жизнь! В Торжке мы с местными девчонками так позабавились! Приятно вспомнить! Бегу я за ними, мечом размахиваю, а они визжат во весь голос и сигают от меня прямо в реку! Вот это счастье! А сейчас что? Зять мой воевать не хочет! Единственная моя дочь, Софочка, по несчастию жена этого придурка, ругается со мной, что я хочу идти против него воевать! А я хочу! Кто мне может это запретить?!
Литовские и русские войска сошлись для сражения на приграничной реке Угре. В рядах московского войска царило приподнятое настроение:
– Наконец-то мы повоюем! – возбужденно переговаривались между собой дружинники. – Устали уже сидеть без дела! Сколько лет без работы! Мечи заржавели и щиты прогнили!
Однако Василий остался верен себе. Он тут же затеял переговоры, натравил на Витовта его дочь, сам долго спаивал тестя, и, в конце концов, грозный литовский князь дал слабину.
Через две недели бесполезного стояния друг напротив друга стороны заключили мир и разошлись.
– И это называется войной?! – возмущались, расходясь по домам, старые заслуженные ветераны. – Это цирк, а не война. Видно, что никому мы больше теперь не нужны! Остается сидеть на печи и писать воспоминания о Куликовской битве!
Даже Тамерлан, покорив половину мира, не смог устроить войну с Василием.
В 1395 года этот великий завоеватель разгромил в сражении на реке Терек золотоордынскую армию Тохтамыша и пошел на Русь, однако, дойдя до Ельца, услышал там о необычайном миролюбии Василия и велел поворачивать назад.
– У меня рука на него не поднимается! – оправдывался от перед своим генералитетом.
Если Василию вдруг хотелось захватить какой-нибудь город (он все-таки был нормальным человеком со здоровыми амбициями), то он не шел воевать, а покупал его. Так, например, великий князь купил себе Нижний Новгород в два этапа. Сначала приобрел на него ярлык в Золотой Орде, а потом подкупил нижегородских дружинников, которые просто арестовали своего князя.
Время Василия можно было бы охарактеризовать, как «тишь, гладь и божья благодать», но с последним не заладилось. Особенно тяжело с божьей благодатью стало в конце его правления. Будто бы в помощь чуме, вспышки которой то там, то тут продолжались все княжение Василия, на Русь пришла еще одна страшная эпидемия – оспа.