– Господин Скворцов, мне нужны услуги проводника…
– Что? Еще одна охота?
– Нет, это личная просьба. Я хочу, чтоб вы отвезли меня в атолл Алехандро.
– Зачем?
– А вот этот вопрос излишний.
– Я беру за такие прогулки дорого, мисс.
– Могу себе представить.
– Я подумаю, мисс.
– Подумайте. Но я бы хотела отправиться в путь как можно скорее.
– К вечеру я вернусь в Прозерпину.
– К вечеру?
– Через восемь-десять часов. И еще через пять-шесть часов буду готов выйти.
– Господин Скворцов!
– Да, мисс?
– Я бы хотела, чтобы о нашем походе никто не знал.
– Даже ваш отец?
– Тем более отец.
– Тогда я возьму с вас еще дороже. Уж извините, но такой шанс я упустить не могу.
– Ладно уж…
Скорее отсюда! Из серого гадюшника посреди хилой полиповой поросли, где никому нет дела до нее и ей нет ни до кого дела. Подальше от финансовых интересов, заместителей министров и навязываемой роли. Подальше от лицемеров, лжецов и предателей. В рифовый лес. С головою – в буйство красок и запахов! Туда, куда зовет ее рубиновое сердце. Туда, где она может быть полезной.
В атолл Алехандро!
Скворцов перезвонил ей «вечером». Назначил время и место.
Солнце едва доползло до зенита. Знойный день Сирены был в самом разгаре.
Срюкзаком и кофром Ремина потихоньку выбралась на задний двор. Выходить через парадное было нельзя. В эти минуты папа́ имел обыкновение появляться на балконе номера в пижаме и с чашечкой утреннего кофе в руке. Впрочем, утро здесь было весьма условным. Через каждые двенадцать земных часов в номерах плотно задраивали жалюзи и постояльцы ложились спать. Кондиционеры имитировали ночную прохладу, с шелестом листьев и стрекотом цикад. При желании можно было сымитировать шум прибоя, или посвист вьюги, или шорох дождя. Одна из стен легко превращалась в окно в другой мир, но папа́ предпочитал просто темноту. Реми помнила это с детства, с тех давних пор, когда тайком пробиралась в родительскую спальню, протискивалась между папой и мамой и мирно засыпала.
Она прошла через полуотворенные ворота и очутилась на улице. Стоял знойный оранжево-фиолетовый день. Солнце торчало почти в зените и не думало двигаться с места. Жужжал мириадами жаброкрыльев вездесущий летучий криль. Протарахтела автоматическая повозка на высоких колесах. Реми огляделась, бегом пересекла улицу. Шагнула на тротуар. Тусклая в солнечном свете причудливо изогнутая неоновая трубка зазывала промочить глотку в баре Энрике. Ремина жажды не испытывала, но именно в этом заведении Скворцов назначил ей встречу, поэтому она, не раздумывая, шагнула к двери.