– Да, господин капитан второго ранга!
– Мы обезопасили космос, майор. Вам оставляем планету.
– Вас понял. Хорошая новость.
– Расчетное время выхода на позицию для десантирования – восемь часов.
Когда под сегментным брюхом «Святого Михаила» оказались перистые облака Сирены, десять десантных челноков покинули посадочные палубы. Отдельный батальон звездной пехоты отправился добивать остатки бандформирований симмонсов, если такие найдутся, на поверхности планеты.
Два солнца и две луны висели над каменистыми холмами. Сквозь светофильтры купола они выглядели одинаково – четыре разлапистых пятна цвета меди.
– Утро или вечер? – спросила Ремина.
– Скорее утро, чем вечер.
Она слышала остальных. Громче всех шумел папа́: он разговаривал по телефону с губернатором; у старика был бодрый голос, хоть и несколько надтреснутый. Еще бы – папа́ сильнее, чем другим, досталось при посадке, ведь он и грузен и немолод. За другой перегородкой охал О’Ливи – то ли новый пресс-секретарь папа́, то ли биограф, в общем, очередной лакей, купленный с потрохами задарма.
Обтянутая кожзаменителем кушетка скрипнула, Реми легла на бок. Поглядела на доктора – девушку примерно одного с ней возраста. Та уже приготовила шприц и теперь раздумывала, в какую часть тела Реми воткнуть иглу.
– Я же сказала, что хорошо себя чувствую.
– Мы прививаем всех, таковы правила.
– Нет-нет, на корабле ведь делали прививки. И на Земле тоже.
– Местные вирусы постоянно изменяются. Когда-то они вообще не могли причинить вред человеку.
– А я боюсь уколов.
– Могу только посочувствовать. Закатай рукав.
Ремина закусила губу. Посмотрела вверх. Одно солнце уже опустилось за холмы, второе осталось на прежнем месте. Стайка созданий, похожих на летающих рыб, пронеслась над куполом.
– Ай-ай! Уже все?
– Нет, сейчас сделаю еще одну.
«Взлет и посадка не обходятся без перегрузок, полет в космосе – без невесомости, а уколы – без иголок», – подумала Реми.
– Папа́! – Реми постучала ладошкой по перегородке. – Ну папа́!
– Чего тебе? – отозвался отец.
Он тоже лежал на кушетке – важный, краснолицый, до одури богатый. Его волосатая грудь была облеплена медицинскими датчиками. Главный врач колонии стоял перед монитором и нервничал: посадка на семи «же» растревожила потрепанный миокард миллионера.
– Папа́, а тебе не приходило в голову вложить деньги в разработку антигравитационных кораблей?