– У тебя завтра день рождения, – напомнила вскоре Ольга и заявила: – если на этой встрече будет этот черный, мы все выйдем из комнаты.
В ответ Анна пожала плечами. Ее далекая прабабушка в середине девятнадцатого века вышла замуж за молодого украинца Кондрата, который в их деревне клал печи. Молодая пара переехала из российской глубинки в Малороссию. Четверо детей уже появилось у этой скромной пары: мальчик и три девочки. Но когда рядом с украинским селом начали прокладывать дорогу, на стройку прибыли бывшие односельчане Марии. Мужики все были отчего-то с высокой температурой. Сход выделил им хоть и холодную, но отдельную хату. А Марию предупредили:
– Не ходи, там чума.
– Но как оставить больных без еды? – наивно удивилась она и тайком ночью все же пошла к умирающим с горшком молока. Через неделю еще один гроб в этом селе увезли на санях в пургу.
Об этом поступке далекой, не умеющей предавать прабабки, рассказала Анне в детстве ее бабушка, которая с пяти лет росла лишь на руках отца.
– Я всех пригласила, а кто не придет, это ваше дело, – услышала в ответ Ольга. Огонек сигареты у гостьи отчего-то нервно опустился, но через мгновение взметнулся к ее лицу:
– Учти, каждый день потом у тебя будет черным… Решай сама, – уже в коридоре кинула она через плечо.
«Нам с Хади родиться бы лет через пятьсот, – обдумывала Анна после этого не очень приятного визита: – когда люди будут добрее, легче начнут одолевать замкнутость. Но мы с Хади уже нынче есть. Нам что делать? В итоге сказать ему: пошел вон?.. Жаль, что к таким союзам и на улицах, и в своих душах люди еще не скоро привыкнут…».
Утром на лекции Анна внимательно оглядывала ряды и прикидывала, кто же передал ей черную метку? Однокурсники, подтянутые, хорошо одетые, холеные, писали, читали книги… Анна в тот момент тоже читала, писала и думала. Думала о том, что четыреста лет прошло с той поры, когда впервые от берега Слоновой Кости отчалила каравелла, груженная черными страдальцами. Сколько за это время ушло с земли трав, рассылалось в прах изб, храмов, домин, сколько обломилось и рухнуло деревьев. Почему же до сих пор не ушел, не упал, не обломился и не рассыпался в прах… расизм? Нам же нечего делить. У каждого свой континент и своя страна. У нас границы – только цивилизационные. Люди приезжают к нам учиться, посещают музеи, с удовольствием смотрят наши фильмы. Экспедиции геологов, географов, геодезистов посещают их страны. Нам всего хватает на нашей Земле – неба, воздуха, луны и воды… Не хватает лишь малого – высокой жалости и сострадания друг к другу.