Представьте человека, воспитанного матерью в православных духовных традициях, который в кровавой мути жестокого века пишет такие слова:
«Зачем печалишься, душа моя? Зачем смущаешь меня? Уповай на Бога, ибо верю в Него».
Это – Владимир Мономах.
А с другой стороны, по мужской линии шло воспитание «в традициях отцов и дедов». Огромным было и влияние на княжичей-отроков их варяжских наставников-воевод, вроде Свенельда. Ведь Свенельд, первый советник Ярополка, играл ключевую роль в убийстве Олега. Да и неваряжские воеводы были немногим лучше. Например, Добрыня – воевода уже Владимира. Добрыня был братом Малуши. Той самой рабыни, матери князя Владимира. И когда полоцкая княжна Рогнеда отказала Владимиру, указав на его происхождение от рабыни, то Добрыня шибко оскорбился за сестру. И как мог настропалял юного Владимира на войну с Полоцком. В общем, эта свирепая солдатня реализовывала свои мстительные или честолюбивые планы при помощи княжичей, подвигая их на поступки, немыслимые для их возраста.
Но это – отступление. В данном случае нас интересует коллизия «варяги и Владимир». Тот, первый, которого потом назвали Святым.
Убив Ярополка и утвердившись на киевском престоле, Владимир решил, что наемникам теперь можно и не платить. Выгнал их в Византию (в летописи – они сами попросились: «Обманул нас, так отпусти в Греческую землю»), прежде послав византийскому императору предупреждение: «Вот идут к тебе варяги, не вздумай держать их в столице, иначе наделают тебе такого же зла, как и здесь, рассели их по разным местам, а сюда не пускай ни одного».
Разумеется, и этот поступок князя не красит. Но Владимир, сам потомок варягов, видимо, знал, как следует обращаться с этой братией.
Одним словом, ясно, кто такие были варяги, как относились к варягам славяне и кем они были для славян в 980 году.
Да, Новгород, как и любой другой город, мог позвать на правление кого-то со стороны. Допустим, новгородцы были дикими, темными. А рядом – цивилизованные варяги. Вот и решили новгородцы поступиться суверенитетом ради приобщения к прогрессу – и припали к роднику варяжской цивилизации.
Многие так считали. Почти большинство. В том числе, например, признанный наш историк Василий Осипович Ключевский: «Где и как среди разноплеменного населения нашей равнины могла загореться искра государственной, исторической жизни? Эта искра была принесена со стороны. Варяжский элемент вошел живой, освежающей струей в эту неподвижную бесцветную массу».