Впоследствии, всё проанализировав, Иван пришёл к выводу, что это был один из самых захватывающих эпизодов в его жизни, когда молодой человек испытывал неподдельный страх перед смертью. Ларионов отдавал себе отчёт, что любая секунда может стать для него последней и ощутил резкое желание выжить во что бы то ни стало. Но ещё страшнее смерти был возможный плен у боевиков. Он слышал многочисленные истории о зверствах этих отморозков, мнивших себя истинными мусульманами, хотя ничего общего с ними не имевших. И поэтому перспектива быть обезглавленным, да ещё и на камеру, совсем Ивану не улыбалась.
Они с Олегом решили отсиживаться сколько потребуется, надеясь, что их никто там не заметит, а когда боевики уйдут, пробираться потихоньку к своим или же попытаться выйти на какой-нибудь отряд правительственных войск. Однако произошло всё не по плану, и впереди этих двоих ждал плен, впрочем, как впоследствии оказалось, непродолжительный.
Боевики стали прочёсывать все ближайшие закоулки в поисках возможных выживших и, в конце концов, наткнулись на Ивана с Олегом. Теперь мужчин выручили нарукавные повязки с красным крестом. «Воины Пророка», увидев, что перед ними не солдаты, а медики, не спешили их убивать, а стали что-то обсуждать между собой на арабском, время от времени поглядывая на Ивана с Олегом. В итоге, после десятиминутного диспута относительно их судьбы они взяли врачей и силой поволокли наружу.
Сопротивляться в данных условиях было бессмысленно – оба это понимали, поэтому молча подчинялись. Так был хоть какой-то гипотетический шанс выжить, а любое сопротивление в тот момент было равносильно самоубийству.
По пути мимо расстрелянного конвоя Иван мог наблюдать тела своих бывших товарищей, изуродованные и окровавленные. Хотя он успел привыкнуть к таким вещам за время, проведённое в Наваджастане, в тот момент его чуть не стошнило, и парень поспешил отвернуть взгляд от этого воистину отвратительного зрелища. По его мнению, Олег испытывал то же самое. Но точно Иван не мог бы сказать, так как не смотрел на него.
Проведя вдоль всей улицы, пленников посадили в кузов старого грузовика, предварительно связав руки за спинами и надев на головы мешки, чтобы они не могли запомнить дорогу. Ещё шесть боевиков сели рядом с ними, полностью отрезая какие-либо пути к бегству. Машина тронулась и вскоре покинула городские кварталы, направляясь куда-то на северо-восток. По пятам ехал джип с крупнокалиберным пулемётом, а позади ещё одна машина, куда сгрузили всё целое, что осталось от гуманитарного конвоя.