Превозмогая боль, Ларионов кое-как вытащил товарища и стал оттаскивать подальше от машины, чтобы его не задело взрывом, попутно оглядываясь по сторонам в поисках местоположения преследующих их автомобилей. Как он и предполагал, они направились вниз, желая убедиться в гибели беглецов или, в зависимости от обстоятельств, добить своих недавних пленников, посмевших так дерзко сбежать из лагеря боевиков и причинить им столько беспокойства.
Машины двигались не очень быстро, так как местами обсыпавшиеся склоны были довольно круты, и водители не хотели рисковать. Время ещё оставалось, и Иван продолжил тащить Олега, рассчитывая вернуться за оружием, когда боевики уже съедут на дно котлована: «Оружие! Какой же я идиот! Зачем спички и зажигалки, когда можно просто выстрелить в бензобак, чтобы топливо загорелось! Стоп, но тогда будет слышен выстрел! Что же делать?»
Удача в очередной раз оказалась на стороне Ивана, ибо, когда он уже был готов выстрелить в бензобак и предоставить дальнейшее на милость судьбы, что-то заставило боевиков, которые уже вылезли из своих автомобилей и двигались в их сторону, забыть про беглецов и сосредоточить своё внимание на чём-то у них за спинами.
Послышались крики, а затем и стрельба. Иван ничего не мог понять, но, кажется, расслышал фразы по-арабски: «Оно слева, за машиной!» и «Стреляй же!» Среди боевиков наблюдалось смятение и страх, они явно не ожидали столкнуться с тем, что сейчас находилось подле них во тьме. Вопреки здравому смыслу, который подсказывал, что нужно поскорее убираться отсюда, воспользовавшись ситуацией, Иван стал наблюдать за развернувшимся побоищем. Зрелище словно магнитом притягивало его, не позволяя отвлечься ни на секунду. Ларионов даже, к своему великому стыду, забыл об Олеге.