– Он убийца, не забывай, – сказал он напоследок. – Даю слово, я не оставлю его безнаказанным.
Девушка пропустила обещание офицера Уиллиса мимо ушей, зато его недовольное выражение лица запомнила надолго.
Тем временем Роберт уже час не мог подняться и отлипнуть от холодной стены. Голоса и галлюцинации прекратили свои издёвки, но сердце продолжало колотиться до боли в груди.
Почему это происходит именно с ним?
Безумно думать, что Ламия существует, но если такова действительность, для чего ей нужен Роберт? Он слаб и вымотан, как эмоционально, так и физически.
Вероятней всего парнишка сходит с ума. Кто поверит в его глупую теорию? «Меня подставило мифическое существо!» – даже звучит смешно.
В такт своих мыслей он хлюпал носом.
– Хуже тюрьмы только психбольница, – парень утер свои слезы рукавом.
Но тот вечер, «после персикового заката», был реален. И незнакомка была реальна. Она затеяла игру. И даже страшно подумать какую.
Послышался скрежет: ключ противно щелкнул в замочной скважине, железная дверь дернулась.
– Это дядя Моррис! – вскочил Роберт, будто ему снова восемь, а он утомился, дожидаясь порции любимого печенья.
В камеру ворвался легкий ветерок, воздух свободы. На пороге остановился мужчина. За семнадцать лет он сильно постарел, совсем изменился. Прислонился одной рукой к стене, опустил взгляд на свои ботинки, мягкий свет играл с серебряными волосами.
Скорее всего Моррис сейчас поднимет свою голову, улыбнется и скажет: «Ну и идиоты здесь работают».
«Дядя знает, я не способен на убийство».
Роберт отдалился от Морриса, как когда-то Моррис от отца.
На протяжении последних трех лет они изредка звонили друг другу, спрашивая: «Как дела? Что нового?». Обычно звонок длился не больше пяти минут, что в принципе их обоих устраивало. Праздники проводили порознь, в том числе и День Благодарения.
Много лет тому назад они собирались за одним столом, Эстер подавала сочную индейку, очень вкусную и аппетитную, но слишком большую. Они общались, улыбались и смеялись. Были семьей.
Но всё меняется. Роберт любил проводить этот день в одиночестве, и самое нечестное, ему нельзя было даже немного выпить. Хотя бы бокал вина, который никак не скажется на его разуме. А может и бутылочку, а может…
Зависимость сыграла свою роль в их отношениях: много ссор, сгоряча сказанных слов. Моррис слишком часто видел в Роберте своего отца.