***
Мы словно очнулись от глубокого сна, все тяжело дышали, у меня лоб покрылся испариной, у Джеймса подрагивали руки.
– Какого чёрта это было?! – воскликнул он.
– Это ваше воспоминание о том ужасе, с которым вы столкнулись. То, что вы не хотели помнить. И похоже, вам удалось победить в тот момент.
– Да нафиг! Лучше бы я не вспоминал.
– Возможно… но вы сами подписали контракт…
– Да, да… конечно. Контракт… Никуда же от него не деться?
Риторический вопрос повис в воздухе. Сотрудница «Орфея», простите, не помню её имени, попросила Джеймса записать увиденную историю. Сказала, что это поможет потом собрать картину воедино и вспомнить всю остальную жизнь, потому что, исходя из их практики, мозгу достаточно вспомнить лишь три небольших фрагмента, чтобы запустить весь процесс. И именно в такой последовательности и направленности, какую предлагают они в «Орфее», это работает лучше всего.
Итак, мы дождались пока Джеймс всё запишет и проговорит, и все успокоятся и продолжили. Следующей вспоминать вызвалась я.
Знаете, это так интересно, когда в голове возникает небольшой фрагмент, висящий в пустоте, а потом остальные тебе начинают рассказывать, что они видят, и фрагмент обрастает подробностями, обретает почву, а потом ты словно прозреваешь и всё вокруг становится таким чётким, ярким, и ты понимаешь, то да, это оно – так всё и было.
Я почему-то увидела себя стоящей у старого, заброшенного дома, из которого раздавался детский плач. Дом казался смутно знакомым, что-то из детства, но не вспомнить что… я толкнула дверь и вошла. Внутри царило запустение, но не было бардака и разрухи, присущих подобным домам и конечно на всём был толстый слой пыли.
Я обошла все комнаты в поисках таинственного ребёнка, но никого не встретила, однако плач словно преследовал меня, не утихая и не усиливаясь. Он был повсюду, иногда мне начинало казаться, что я схожу с ума. Мне было страшно, я всегда боялась подобных мест – это я точно знала, но почему-то не убегала. И вот в какой-то момент я наткнулась на лестницу в подвал. Света в доме не было и только безумец бы полез вниз, но я всё равно начала спускаться как заворожённая.
Это было как в фильме ужасов, когда ты видишь, что героиня делает что-то не то, хочется её предупредить, но ты понимаешь, что ничего не исправить – таковы законы жанра. Так вот – это был мой личный кошмар.