Нет, он – Петр Бурцев – не из таких, он готов был идти служить и верой, и правдой, и душой, и каждой клеточкой своего могучего тела! В день, когда ему исполнилось восемнадцать, он сам пришел в райвоенкомат и прямо с порога заявил: «Возьмите меня в армию!» Военкомы безмерно удивились, душевно поблагодарили и сказали кратко: «Иди домой, жди повестку».
В апреле, когда пришла повестка, Петька широко, по-деревенски отгулял на своих проводах и, распрощавшись с хмельными земляками и с плачущими родителями, автобусом был доставлен в райцентр. Пока ехал, смотрел в окно, на душе было и радостно, и в тоже время грустно. Радовался, что увидит своими глазами самую большую в мире страну, познакомится с новыми интересными людьми. Только ради этого стоило идти в армию? А грустил от расставания с родными местами, где прошла вся его, пока еще, такая короткая жизнь.
В военкомате Петьке первым делом наголо обрили голову, сделав ее похожей на осеннюю тыкву, затем предложили пройти медицинскую комиссию, написать автобиографию. Медкомиссия для него – не проблема, здоров как деревенский племенной бык, любому салазки загнет. А вот над биографией Петьке пришлось изрядно попотеть, попариться, будто в хорошей деревенской баньке. Нет, правда, о чем писать-то? Ну родился, ну крестился, ну учился… Стоп! А вот учился Петька, чего уж там греха таить, очень даже плохо! Впрочем, плохо-не то слово, ну не давалась ему учеба вовсе, едва-едва девять классов одолел, да и то не без помощи отцовского ремня. Ну не давалась, хоть ты лопни! Господи, да и какая в деревне может быть учеба? Тут тебе то копка, то посадка, то прополка, то уборка… сенокос еще, то козу паси, то корову… а потом и вовсе школа сгорела, в сельсовете пришлось заниматься, друг у дружки на головах сидя. А ведь пацану еще и погулять хочется, и на речку смотаться, и в лес за грибами-ягодами сбегать – до учебы ли? Даже родной батька, махнув на непутевого сынка рукой, сказал прямо и бесповоротно: «Петька, стервец ты этакий, решил я так: не хочешь ковать золото – пойдешь ковать железо!» Железно, как отрезал сказал – и отвел он Петьку в бывшие совхозные мастерские, ныне – переименованные в арендное товарищество. Там глянули на пацана – а пацан в свои пятнадцать вымахал выше любого деревенского мужика, – покачали головой, мол, ну и каланча пожарная- и определили в помощники к кузнецу.