К слову, сколько человек спасли лично вы, барышня?
– Это не входит в мои обязанности! – гордо поджимает хвост журналюшка.
– Ну, так и не лезьте, куда не просят, и в то, в чем не разбираетесь, – заканчивает пикировку Старшой.
Перекусить и впрямь приятно. Тем более, и бутерброды свежие, и пирожки.
Братец в двух словах сообщает о том, как они прибыли и как его тут же отправили ассистировать, наложив несколько швов на башку.
– Ты что-то веселый и бойкий, – подозрительно посматриваю на него.
– Э, чутелька выпили. Граммов сто. Если б не твое усердие – так и спать бы завалился. А ты вон еще кучу страждующих притарабанил.
– Хочешь сказать, что оперировать придется, на ночь глядя?
– Очень возможно, если у кого-то из твоих ургентное состояние. Тут все строго поставлено – не забалуешь! Так что если кого на стол, то премедикация – и поскакали.
– Да я как-то замудохался, честно говоря…
– Ага. Сидел себе, величался. Дивья-то по КАД проехать. Вот тут – да, потно было.
– Миха и второй раненый? С рукой?
– Нет, с ними-то без заморок обошлось, меня и не напрягали. А потом покатилось: тут морф группу зачистки раскатал, да из Петропавловки приволокли – с политравмой, да детей – чихнуть некогда было.
– А что там в Крепости произошло?
– Без понятия. Заваруха была знатная, это ясно, но в деталях не силен. А что у тебя интересного попалось?
Рассказываю о встреченном странном мертвяке у места крушения самолета.
Братец свысока смотрит и лекторским голосом снисходит:
– Давно такого не видел.
– Что это?
– «Селедка». При сильном взрыве сносит ударной волной все, что к позвоночникуприкреплялось, кроме черепа. Череп приделан прочно. А остальное – нет. Вот селедку чистил когда?
– Чистил. И все так просто?
– Организовать сильный взрыв – это не так чтоб просто. Меня другое удивляет.
– Что ноги уцелели?
– Нет. Это-то как раз понятно. Где прошла взрывная волна – там все и снесло, ноги, значит, были в укрытии. То, что вся эта кострукция стояла.
– И? Я уже сегодня видел каталепсичный труп.
– Сравнил попу с пальцем. Ты сам подумай: самолет хряпается о землю, взрывается да еще и горит впридачу. И ты думаешь, что огрызки мягкого, еще гибкого трупа так вот на ножки и встанут? Чушь! – Намекаешь, что это такой обращенный – сам встал?
– Вот-вот, ты уловил. И мне непонятно, как там мозг уцелел, под волной-то, и непонятно, как встал. Надо было бы вам его проверить – то ли действительно каталепсия, да еще так удачно взрывом поставленная, либо действительно зомби.