Когда самолёт стал отделяться от тучи, я испугался и отбежал на середину тучи. И вот не знаю, как так получилось, улетел дядя Серёжа, а меня оставил. Потом он долго летал между тучами. Меня наверное искал. То ли не запомнил, на какой туче я остался, то ли не смог сесть на тучу, чтобы меня забрать – улетел. И остался я на туче один. Ни друзей, ни дома, ни бабушки, ни мамы. Направо – тучи, налево – тучи, над головой – тучи, внизу – земля. Только земля далеко-далеко. И страшно мне стало! Сел я на снег и заплакал. Кругом тишина, аж в ушах звенит – ни собаки не лают, ни петух не кукарекает, ни даже воробей не чирикает. И чем тут займёшься? Ни дерева, ни травинки – один снег. Что у меня есть? Одна лопата и больше ничего. У Робинзона хоть ружьё было. Да здесь и стрелять-то не в кого. Чаю вскипятить – ни котелка, ни дров, ни спичек. Вспомнил я про пирог. Он у меня за пазухой был. Искрошился весь, пока я в снегу копался. А надолго ли мне его? А на что ещё мне надеяться? А куда мою тучу ветром утянет? А вдруг – на юг… Растает туча и выпаду я с дождём. Это без парашюта-то?.. Ладно, если в какую речку, в озеро или болото плюхнусь, может и жив останусь. А если на кочку, на дерево, на сухой сук наткнусь и кишки вон. Покоробило меня, холодно со страху стало. Зарылся я в снег, там ветра нет – теплее. Лежу и думаю: а вдруг меня за границу унесёт? Оттуда меня домой никак не пустят. Скажут: «шпион»! Иди вот, докажи, что я Васька из Кокошино, и ни какой не шпион. А я и языков-то других не знаю. Только и знаю по-немецки: «гутен морген». А вдруг меня утащит в Японию, а не в Германию, или ещё куда? Что тогда? А впрочем, неизвестно, останусь ли я жив, чтобы переживать об этом. Вот бабушку жалко, и маму тоже. Искать они меня будут. А где? На земле меня нет, сюда им не забраться. А дядя Серёжа?.. У него наверное бензин кончился. А тучи на месте не стоят – ему уже меня не догнать. Эх!.. Вон и солнышко за горизонт прячется. Всё!.. И опять я заплакал. Долго плакал, а утешить не кому. Так и уснул.
Утром проснулся – озяб. Давай зарядку делать. Маленько согрелся, доел пирог, думаю: «Как же мне спуститься на землю? Без парашюта – и думать не чего. А где его взять? Никто мне его не приготовил». Поглядел на тучу – не убывает ли? Нет. Всё такая же большущая и толстенная. Глянул вниз, на землю – высоко, жутко. Холодок по телу пробежал. Я потуже стянул на себе куртку: она была без пуговиц. Вспомнил про нитки с иголкой и подумал: «А куртка-то у меня болоньевая, плотная. Если постараться из неё парашют сшить можно, раз уж нитка с иголкой в кармане имеются. Только куртку надо распороть и сшить зонтиком. Эх, ножницы бы…» В кармане оказался складешок. Ура! Распорю им. А что не круглый выйдет, так мне не на базар его. Лишь бы спуститься. И стал я потрошить куртку. Верх снял, подклад оставил: всё-таки холодновато без куртки-то. Целый день кроил да шил – не успел. Темно стало. Пирог ещё утром доел – есть хочется. Не терпится: на землю охота. Плохо я спал вторую ночь. На землю погляжу – ничего не видать. Над головой появились звёзды: тучи поредели. Многие рассыпались и осели на землю в виде снегопада. Ну, думаю, как моя туча рассыплется – пропал я. Надо торопиться с парашютом. Утром, чуть рассвело – я за шитьё. К обеду сшил!