Однако не прошло и минуты, как она снова начала ныть и уговаривать отца отпустить ее одну.
– В конце концов, я тоже имею право голоса, – заявила она. – Я не поеду за границу с ней!
– В таком случае ты останешься дома! – твердо сказал Новохатский. – Или ты едешь с Евгенией Максимовной, или ты не едешь вообще!
Сказав это, Новохатский вышел из комнаты и закрыл за собой дверь.
Мы с Елизаветой остались одни. Девушка пожала плечами.
– Ничего не поделаешь, – констатировала она, – папочка сегодня не в духе, у дэдди это бывает. Так… Ладно… Ну, тогда… Может быть, мы с вами для начала пообщаемся, Евгения Максимовна?
Новохатская вопросительно взглянула на меня:
– Вы сможете ответить на интересующие меня вопросы?
– Нет ничего проще, Елизавета Георгиевна, спрашивайте – я отвечу.
– Давайте выпьем чаю, – предложила Новохатская и позвонила в золотой колокольчик.
Практически тут же – как будто она стояла за дверьми апартаментов Елизаветы – в комнату вошла горничная, миловидная молодая девушка в униформе.
– Элеонора, приготовьте нам чай, – приказала Новохатская, и горничная, кивнув, бесшумно удалилась.
Впрочем, буквально через пару минут она вошла вновь с сервировочным столиком на колесиках.
«Интересно, у них что же, все, что полагается к чаепитию, уже готово заранее?» – подумала я.
– Это настоящий кенийский чай, – сообщила Елизавета, – самого высшего качества.
«Могла бы не говорить про качество, и так понятно, что олигархи не пьют фуфло, что под видом чая продают в магазинах».
– А это традиционный и тоже подлинный английский кекс, – продолжала тем временем Новохатская.
«Ну, прямо как в „Ревизоре“ Гоголя: страсбургский пирог только что из Парижа. Кекс, надо полагать, прямиком из Лондона», – подумала я.
– Вот вы, Евгения Максимовна, недавно сказали, что неоднократно сопровождали своих… мм… подопечных в заграничных поездках. Так? – спросила Елизавета, манерно оттопырила мизинчик с безупречным дизайнерским маникюром и сделала глоток из чашечки тончайшего фарфора.
– Да, все верно, – подтвердила я.
– Скажите, а где вы сами побывали? Так сказать, не по служебной надобности? Или вам так и не пришлось насладиться безмятежным отдыхом в свое удовольствие? – Новохатская, отпустив эту шпильку в мой адрес, невинно посмотрела на меня своими красивыми глазами.
– Ну, почему же не пришлось, Елизавета Георгиевна? Я не раз бывала за границей и вне своих служебных обязанностей.