Но мы стараемся не думать о неприятном: «переживайте неприятности в порядке их поступления». В конце концов, мы сохранили российское гражданство и даже квартиру, вернее, ее остатки. Дипломы с нами, книги едут по морю, знания не куплены, здоровье еще пока есть – не пропадём. Да и не совсем на пустое место едем, там родня, знакомые и друзья… Как выяснилось очень скоро, последние соображения и надежды были весьма наивны… Но об этом не хочется вспоминать, вернее, как-нибудь в другой раз. Сейчас просто пытаюсь ухватить обрывки впечатлений, каких-то мимолетных встреч, образов. Почти все имена и фамилии изменены.
Вот мы прошли таможенный и пограничный досмотр, вот перешагнули черту, отделяющую нас от того, что было родиной. Как это дико: было родиной! Нет, что бы ни случилось, она всегда таковой и останется. Хотя это понятие претерпело в нашем сознании очень большие изменения.
В нашей группе репатриантов есть семья, на которую мы обратили внимание еще тогда, когда нас инструктировали в израильском консульстве. Их, как и нас, трое, только у нас дочка, а у них сын, примерно такого же возраста. Внимание привлекло то, что глава семьи все время спрашивал, как перевозить котёнка. Все интересовались, сколько багажа можно взять, сколько золота и денег, а он все о котёнке. Мы его хорошо понимали, хотя нашу Катю мы с собой взять не решились, отдали в «хорошие руки». Все равно, на сердце буквально скребли кошки: как она там, без нас. А вот эти везут котёнка… Жена худенькая, беленькая, большеглазая. Явно русская. Разговорилась с каким-то израильтянином, рассказывает, что немного выучила иврит. Что же выучила? «Ани роцЕ леэхоль» – «Я хочу есть». Израильтянин поправляет: «Не роцЕ, а роцА». Я уже знаю, что в иврите женский и мужской род различаются при спряжении глаголов в настоящем времени. Все не как у людей! Но эта женщина молодец! Зрит в корень! Господи, что же с нами будет?
В самолете стало немного веселей. Приходилось слышать много жалоб на обслуживание в самолетах «Эль-Аль». Уж не знаю, то ли нам особенно повезло, то ли израильтяне старались выглядеть получше, но обслуживание было отличное, и кормили вкусно, а это, как известно, самое лучшее успокоительное средство во время перелёта. Развлекал нас также и вышеупомянутый котёнок. Его разрешили взять с собой в салон, а хозяева окрыли клеточку, чтобы он немного поразмялся. Котёнок не заставил себя просить и начал бегать и скакать по салону. С трудом удалось его отловить и водворить на место. Мы тогда еще не знали, что эта семья будет жить с нами по соседству, сын Саша будет некоторое время ходить в одну школу с нашей дочкой, а потом Татьяна заберет сына и уедет с ним обратно в Пензу, оставив мужа Валю мерзнуть зимой в нетопленой квартире в Тель-Авиве вместе с котёнком. А котёнку Фильке не суждена долгая жизнь: в ту же зиму он погибнет на улице, наверное, от хулиганов-мальчишек. Такая вот история.