– Я?.. – существо нервно заерзало в кресле, слишком торопливо отложило оливковую ветвь и подалось вперед, – Что конкретно Вам интересно, господин Инспектор?
– Для начала уточним, каким было основание для назначения Вас Богом этого мира?
– Это что, допрос? – гневно воскликнул Хозяин кабинета, – Я не позволю вам говорить со мной в таком оскорбительном тоне!
– То, что вы имеете право позволить себе или кому-либо еще, строго регламентировано нашей комиссией, – грубо оборвал его Инспектор, – Что послужило причиной для назначения Вас на эту должность?
– Вы забываетесь, но все же я отвечу, раз это так необходимо. Комиссия заметила мое рвение к работе и исключительную рассудительность. Паства, вверенная мне, ни разу… Что вы там пишете?
– Отмечаю Вашу излишнюю горделивость, – с вежливой улыбкой ответил Инспектор, – А это вполне может сойти за Грех. Продолжайте.
– Позвольте! Гордыня является Грехом, а я всего лишь…
– Я понял. Продолжим. Скажите, состоите ли Вы в браке?
– Не понимаю как это… – беседа стала приобретать неприятный характер, – Впрочем, не важно. Нет, я не женат. И никогда не был.
– Супруга отсутствует, – пробормотал Инспектор и коротко пометил это в записной книжке.
– Это ведь не является Грехом? – осторожно спросил Бог.
– Не является, – с все той же дежурной улыбкой ответил ему собеседник, – Близкие у Вас имеются? Друзья, возможно?
– Вся паства, вверенная мне в попечение…
– Так и запишем. Близких и друзей нет. Опишите подробнее, в каких случаях вы вмешиваетесь в мирские дела?
– Ну,… я… корректирую мотивы некоторых человеческих вождей.… Но только через посредников и с сугубо благими намерениями. Мне приходится, понимаете? Когда рождается человек, затевающий большую войну, мой долг остановить его, дабы спасти души праведников, – бегающим взглядом Бог пытался найти что-то, способное придать убедительность его словам.