Бросаю на него быстрый взгляд, но не решаюсь задать вопрос. Какое мне дело? Я здесь всего на вечер.
Стол уже накрыт на двоих. Похоже, Оксана и Дмитрий хотели поужинать в романтической обстановке, но Дэн помешал их планам.
Оксана ставит на стол третий прибор, ничем не выдавая своего недовольства. Идеальная подруга олигарха.
Пока я глазею на огромную, как колесо, белую тарелку, в столовую быстрым шагом заходит мужчина в черном спортивном костюме. Телохранитель? В первую минуту мне кажется, что его прислал Громов, чтобы выставить меня за порог и не пачкать руки самому. Затем наши взгляды встречаются, и я как будто налетаю на каменную стену. Передо мной хозяин дома, сменивший элегантный костюм на домашний. Сейчас его вполне можно принять за обычного мужчину, если бы не взгляд – оценивающий, пронизывающий, разбирающий меня на молекулы и собирающий снова. Он словно пытается понять, откуда я взялась на его голову и как изолировать меня от его сына. Хочется спрятаться под стол или сразу во всем признаться, но я выдерживаю его взгляд и робко улыбаюсь. Мол, понимаю, что сыну вашему я не пара, но люблю не могу! Поворачиваю голову на Дэна и смотрю на него, как на солнышко ясное. Это нетрудно, ведь Дэн и правда красавчик. Я таких парней раньше не встречала.
– У меня все готово! – Оксана достает из духовки блюдо, по кухне плывет божественный аромат.
Я ерзаю от голода и от любопытства – интересно, что там едят олигархи?
– Давай мне, Оксан! – Громов легко подхватывает тяжелую утятницу и ставит в центр стола.
Я пораженно смотрю на целиком запеченную огромную птицу.
– Индейка с прованскими травами, – объявляет Оксана.
Я чувствую себя так, как будто попала в рождественскую голливудскую мелодраму. Сколько раз я слышала про индейку, но отведать ни разу не доводилось. Когда хватает денег на куриные ножки по акции в «Пятерочке» – у меня уже праздник.
Оксана снимает фартук, и я жду, что она к нам присоединится. Но она окликает Громова:
– Что-то еще нужно, Дмитрий Кириллыч?
– Спасибо, Оксана, ты можешь идти.
Он даже головы к ней не поворачивает. Тон – властный, как у царя, который говорит с прислугой.
Я понимаю, что ошиблась. Оксана – не подруга олигарха, а домработница.
– Тогда до завтра. – Женщина исчезает из столовой.
А я остаюсь наедине с отцом и сыном.