– И что тебе нужно? – Она смотрит по-прежнему настороженно, как будто совсем не рада мне. Да любая из моих сокурсниц, увидев меня во дворе своего дома, прыгала бы в экстазе и крутила хвостом, как влюбленная болонка! А эта официантка еще кочевряжится!
– Ты почему на звонки не отвечаешь? – Я делаю шаг к ней и притягиваю за руку к себе, как свою собственность.
От неожиданности она замирает и смотрит мне в глаза. Так-то лучше, мышонок. Не рыпайся и слушай меня.
– А ты звонил? – В ее глазах – удивление. – Зачем?
– Хотел убедиться, что ты благополучно добралась домой, – вру я, вспоминая расспросы отца за завтраком. – Час-то был поздний.
В ее взгляде мелькает страх, и она пытается вырвать руку, но я держу крепко.
– Что-то случилось вчера? Таксист тебя обидел?
– Нет, – она поспешно мотает головой. – Все в порядке.
– А телефон?
– Я его потеряла.
– В такси? Тогда я позвоню водителю.
– Нет, – она испуганно вскрикивает. – Он ни при чем. Я потеряла где-то во дворе.
Значит, она меня не игнорила нарочно, и от этого мое настроение почему-то приподнимается.
– Ну, тогда идем. – Я тяну ее за руку со двора, но она упирается.
– Куда?
– Поужинаем вместе. Мы же теперь пара, забыла?
В ее глазах мелькает обреченное выражение. Как будто ей до смерти не хочется идти со мной.
– Только не говори, что ты нарочно выкинула телефон или испортила симку, чтобы я до тебя не дозвонился, – цежу я.
– Нет, я не нарочно, – она вздыхает с таким сожалением, что я ей верю.
Тогда в чем проблема?
– Не хочешь ужинать? Только не говори, что ты на диете.
– Я не на диете, – ее ненакрашенные губы трогает слабая улыбка.
– А выглядишь так, как будто весь день ничего не ела, – замечаю я, глядя на ее бледные впалые щеки.
Если бы я сам ей вчера не сунул двадцать штук, то поверил бы в то, что она голодает и ей не на что купить даже чашку кофе.
– Ты умеешь сделать комплимент, – вяло огрызается она.
– А я и не собираюсь тебе делать комплименты. Я просто хочу тебя накормить.
Снова тяну ее за руку, но она снова противится.
– Что не так? – сержусь я.
– У меня нет денег, – неохотно признается она.
– И когда ты успела все спустить? – удивляюсь я.
Для Доминики двадцать тысяч – мелочевка. Но для официантки из задрипанного кафе – почти месячная зарплата. Или сколько там они получают?
– Потеряла, – она отводит глаза.