– Капитан Егор Летов, личный номер три, девять, семь, подтверждаю снижение приоритета. Сообщить данные о состоянии систем корабля и готовности произвести посадку.
– Приоритет понижен, начинаю передачу данных на главный монитор.
Скептически оценив длинные колонки цифр, Егор недовольно поднял голову.
– Почему не начата подготовка транспортной капсулы? Что с топливом?
– Согласно протоколу № 3311, подготовка объекта ТК-17 начинается после установки связи с Землей и получения подтверждения на посадку…
– Связь накрылась, дура! – беззлобно оборвал пилот робота и его пальцы замелькали над клавиатурой, – Отменяю протокол № 3311 в связи с… Алиса, что там у нас с гидропоникой?
– Уничтожено сорок семь процентов биоматериала, пожар повредил секцию девять и четырнадцать. Необратимые повреждения в системе орошения и рекультивации…
– Достаточно, не продолжай, – ухмыльнулся Егор и продолжил, – отменяю протокол № 3311 в связи с угрозой жизнедеятельности экипажа. Приступить к загрузке ТК-17 топливом и кислородом.
– Подтверждаю, процесс подготовки ТК-17 активирован. Расчетное время операции одиннадцать минут.
– Наконец-то, – буркнул себе под нос Летов. Бросив последний взгляд на мерцающие мониторы, пилот вышел из рубки.
Освещение в коридорах корабля работало с перебоями. Резервное освещение не справлялось с возросшей нагрузкой, а ремонтные дроны просто не успевали восстановить поврежденные пожаром линии. Из-за этого, с интервалом в несколько секунд, помещения корабля погружались во тьму. Торопливо шагая в мерцающем свете неоновых ламп, капитан быстро добрался до лифта. Еще двенадцать секунд, и он остановился перед стальными плитами, отделяющими его от грузового отсека. Осталось самое сложное. За этими дверьми его ждал Сид. Верный друг и товарищ еще с академии. Сид не взбесился и не сошел с ума. Сид Мортимер просто умер. Когда случился пожар в отсеке жизнеобеспечения, он просто пошел в пламя и вручную активировал систему пожаротушения. Он смог.