Лихорадочно перебирая сущности людей, находящихся поблизости от места страдания своей Возлюбленной, он быстро нашел парочку не понаслышке знающих все сложности деторождения существ на Земле, и вот тут и возникла проблема: ему было запрещено вмешиваться в естественный ход событий. Замешкавшись на долю секунды, он призвал Гела:
– Мой Создатель? – Гел вопросительно смотрел, ожидая дальнейших приказаний.
– Направь этих людей на помощь моей Любимой, – Юный Творец кинул в сознание Гела образы и координаты их нахождения, – и поторопись! Я не могу видеть, как она страдает! – вздохнул он.
Поклонившись, Гел исчез, а Демиург вернулся к своей Возлюбленной. Потянулись долгие часы ожидания.
К моменту появления чародеев, он был уже на грани эмоционального взрыва, и как сумел сдержаться, непонятно, ведь они опоздали.
На руках Марии, удобно устроившись, посапывало прекраснейшее создание из всех им виденных, при взгляде на которого он таял от нежности и гордости одновременно. Хотелось создавать миры и разводить Гармонию, повсеместно насаждая счастье и даруя радость. Вне себя от переполнявших чувств, онемев от восторга, он глядел и не мог наглядеться на Них.
Громкие крики ликования бородатого мужика слегка покоробили нашего Творца, но он простил его, все-таки, кричал тот, как не крути, по делу, хоть и незаслуженно присвоив себе лавры новоиспечённого отца.
Вошедшие в помещение чародеи несказанно обрадовались, что все самое сложное кончилось до них и принялись оживленно дарить всякую всячину его гордой Возлюбленной, а Демиург с огромным нетерпением ждал, когда же все эти люди уйдут, и он сможет наконец ей показаться со всеми вытекающими последствиями, включая страстные и нежные объятия, объяснения в любви и так далее. В конце концов, он имеет право поблагодарить свою Возлюбленную за Величайший во всех вселенных Подарок, который она ему преподнесла, – за Сына! "Это не считается вмешательством!" – успокаивал себя наш Демиург. – "Я просто ей вкратце объясню, успокою…"
Но время шло, а народ расходиться, казалось, не собирался, Демиургу пришлось снова призвать Гела:
– Пусть все уйдут, кроме Любимой и ребенка, конечно, – сразу потребовал он.
– Что я должен сказать им, о, Создатель? – Гел старательно гнул спину, выказывая всем своим видом подобострастие и покорность.