На позднюю электричку еле успели. Леша, довольный своим бегством, с мамашей, которая дремала, ехал в полупустом вагоне и жевал докторскую колбасу, попутно читая свою любимый журнал «Чудеса». В нем простые люди с улицы рассказывали о своих встречах с пришельцами, путешествиях по центрам неопознанной силы – древним захоронениям, городищам, самопальным археологическим раскопкам. Журнал «Чудеса» был истинно народным чтением, его тиражи росли год от года. И немудрено: почти каждый россиянин большую часть своей жизни ждал встречи с чудесным, а встретив его, потом долго писал об этой встрече письма в разные редакции и даже статьи. Но в редакциях относились к народным заметкам с презрением, и только журнал «Чудеса» прислушивался к народному гласу.
–– Мам, расскажи мне о папе, – попросил Леша.
Мать проснулась. И сказала:
–– Папка у нас был очень хороший. Работал в военной промышленности. На праздники всегда мне дарил подарки. Однажды на Восьмое марта подарил швабру.
Леша удивился: надо же, швабру на Восьмое марта!
–– А мне говорили, что женщинам дарят духи.
Тут удивилась мама:
–– Лешенька, духи – это гадость. От них аллергия. Я никогда не душилась. Женщина должна пахнуть чистотой. А швабру он мне подарил не простую, а научную. Моющая поверхность была научно разработанная, она цепляла на себя всю грязь. Папа любил все научно обоснованное.
Леша знал, что в 70-х годах в Советском Союзе наука заменила религию. Его родителей эта тенденция не миновала. Помнил Леша и научную швабру. Ничего особенного, обыкновенная палка с тряпкой на конце.
Так, незаметно, и доехали до конечной станции. Здесь начиналась территория Руси, таинственного места, где перепутались пространство и время. Ожидать здесь можно было любого, самого невероятного разворота событий.
Из электрички вышли и сразу попали в особый мир. Остро пахла свежескошенная трава. На все лады пели соловьи. Благоухали сирень. От этого благолепия у Алексея закружилась голова.
Леша любил участок. И любил участковых людей. Несмотря на полную нелогичность всех их действий, они ему были понятны на уровне инстинкта, как пчеле, которая всегда найдет дорогу к своему улью.
Дальше пошли пешком, светя себе фонариком, чтобы не споткнуться о корягу. До участка дошли уже в кромешной тьме, под звездным небом, и, не мешкая, легли спать на сыроватые кровати, которые остались застеленными еще с прошлого дачного сезона.