Как же прекрасно выходить в путь ещё до того, как первые лучики солнца коснутся верхушек деревьев. Прохладный воздух бодрил намного сильнее, чем утренний кофе, а весенние краски вдохновляли на молитву Матери Земле. С этого дня я решила, что буду благодарить за каждую минуту прожитого дня, за каждую встречу, за каждую историю, которая со мной произойдёт. Молитва создавала ощущение безопасности. Доверие происходящему открывало новые и новые двери.
«Я принимаю всё, что должно произойти со мной сегодня. Только прошу, чтобы все мои истории и уроки были гармоничны и безопасны для моего тела», – мысленно просила я у Вселенной.
Так всё и происходило. Физически я не чувствовала усталости или боли. У каждого пилигрима свой путь. У кого-то это именно физические испытания, и я не раз видела кровавые мозоли или опухшие суставы, а у кого-то это внутренняя работа. Она может не совсем заметна окружающим, но тому, с кем она происходит, она очень даже заметна.
Мой путь был про внутреннюю работу, поэтому Вселенная создала все условия, чтобы физическая оболочка не страдала, а вся энергия уходила на разрушение старого и создание нового фундамента моего «внутреннего Дома».
В первой же деревне я встретила старых знакомых, которым у реки отдала свой завтрак. Два друга, которые держат путь вместе.
– Смотри, это же наша спасительница! – воскликнул пожилой француз и бросился обнимать меня.
– Как мы рады видеть тебя. Как твой путь? Где твой друг? – спросил он меня.
– Всё отлично. Иду потихоньку. Вчера пришлось забронировать место в Памплоне, потому что Пасха, и все альберго были заняты. Как вы в тот вечер? Нашли место для ночлега?
– Нет, мы спали в лесу, в спальниках. До Памплоны мы не дошли, а больше нигде мест не было, – ответил он. – Мы тебя вспоминали. Ты такая добрая, с открытым сердцем.
– Благодарю, – смущаясь, ответила я. – Мой друг ушёл дальше. Мы с ним больше не виделись, и я думаю, что уже вряд ли увидимся. Я не знаю его планов. Многие, с кем я общалась, ушли вперёд или остались в Памплоне на несколько дней.
– Почему ты с нами тогда заговорила и поделилась своей едой? А ты знаешь, что мы разбойники и хотели тебя ограбить, но ты поделилась с нами, и мы решили тебя не трогать? – шутя, спросил француз.
Весь диалог я вела только с ним, потому что его друг-испанец совсем не говорил по-английски, а я не знала испанский, но мы мило улыбались друг другу, и француз переводил наш диалог и его комментарии.