– Не пять, а четыре. И ты знаешь сам, что без моего участия это самое население пострадало бы куда больше.
– Хорошо-хорошо. Так вот, возвращаясь к Дюпону: магия у него совсем слабая, он воздушник. Но Дар – воистину, дар для библиотекаря и архивариуса. Он прикосновением определяет возраст книги или свитка, её тематику и более того – наличие или отсутствие скрытых текстов. Чего ж тебе ещё?
– И в самом деле, чего ж мне ещё… – задумчиво повторила Лавиния.
Ровно в шесть вечера я вошёл в канцелярию. Конечно, три юные девицы, занимавшиеся документооборотом, уже упорхнули – я давно заметил, что они уходят с работы до окончания рабочего времени, но, разумеется, никому об этом не говорил. К чему, если их непосредственная начальница сидит в том же самом помещении канцелярии и явно их прикрывает?
Госпожа Марнье поливала цветы в горшках, занимавших большую часть подоконника и верх шкафа. В своё время мы с ней поспорили об уместности этих… этих излишеств в помещении, где хранятся бумаги, и с тех пор начальница канцелярии меня явно недолюбливала.
Повернувшись на стук двери, она улыбнулась:
– А, господин Дюпон! Вы, как всегда, с боем часов?
– Добрый вечер, – сухо кивнул я, не желая обсуждать очевидное. – Мне сообщили, что я должен расписаться в приказе.
– Да-да, – пропела дама. – Откомандирование в распоряжение коммандера Редфилд! Ну-ну! Многие в этом здании будут вам завидовать, уверена.
Стиснув зубы, я тщательно вывел свою подпись в огромной тетради, куда канцелярские работники заносили сведения о распоряжениях по Службе, потом на копии самого документа, и госпожа Марнье вручила мне два листка.
Верхний гласил: «Откомандировать начальника архивно-библиотечного отдела Жака Пьера Огюста Дюпона в распоряжение коммандера Редфилд с двадцать восьмого августа 2185 года от О.Д. Срок откомандирования определяется выполнением задания».
– То есть, неизвестно, на сколько, – прошептал я. – Ну что же, приказы не обсуждаются…
Аккуратно вложив приказ в припасённую заранее папку, я взял второй лист и начал читать…
Признаться, тут моя нижняя челюсть опять чуть было не повела себя самым предосудительным образом, но к этому я был готов и снова сжал зубы покрепче.
– Спортивная обувь! – воскликнул я негромко. – Холодное оружие! Паёк на три дня! Да где я всё это возьму?