Образец № 284 отвернулась от него тоже и внезапно поняла, что впереди – никого. Никто не пробежит мимо и не подаст ей пример. Бурлящая сметающая вода была только для неё, для неё одной. И всё, что было позади, уже забылось, а то, что впереди, было пустотой. Остался только этот клочок коридора, белый и яркий, как память о боли. И Другой – единственный знакомый, единственный, кто знал, что делать, единственный, кто вообще хоть что-то знал.
Он снова посмотрел на неё. Он не собирался отходить. Он здесь был ещё нужен.
– Иди, – настойчиво, но мягко повторил Другой. – Иди, не бойся. Я встречу тебя на той стороне.
Никто раньше не говорил так с ней. Никто с ней вообще раньше не говорил.
Образец № 284 открыла рот, чтобы что-то сказать в ответ, но она не знала слов и не умела говорить, и только лишь задохнулась от внезапно вспыхнувшего в животе и в груди чувства свободы, такого же яркого, как этот беспощадный свет в коридоре, но не режущего, а наполняющего головокружением и ощущением парения. И тогда Образец № 284 воспарила над полом и на лёгких-лёгких ногах подлетела к Другому.
За спиной его маячила светловолосая женщина, образец № 284 уже знала, видела в этом новом ясном свете, что они разные: мужчины и женщины – образцы, смотрители и эти. И она видела, что они связаны, и даже на краткий миг задумалась, но не заколебалась, потому что свет нёс её лёгкое-лёгкое тело вперёд и вверх, чтобы, подпрыгнув, повиснуть у Другого на шее и, изливаясь восторгом и благодарностью, укусить его за жёсткую губу.
Он обхватил её руками за пояс, потом за бёдра и сильно притиснул к себе, весело кусая в ответ, и у него почему-то вдруг тоже перехватило дыхание, как будто он был совсем такой же, как она.
Тело разом потеряло лёгкость, словно весь свет выплеснулся из него на пол и хлынул к шлюзу, и образец № 284 почувствовала на себе тяжесть чужих рук, смертельную жёсткость автомата, всё глубже уходящего в нежную мягкую глубину её плоти, всё глубже проникающий язык, зубы и железные пальцы.
В растерянности она попыталась разомкнуть ладони, но Другой только подхватил её крепче и подкинул наверх, а ноги сами сомкнулись вокруг его пояса.
Свет восторга и освобождения сменился другим чувством. Образец № 284 ясно увидела его: бордовый спрут, пульсирующий щупальцами, вцепившийся так, что захотелось крикнуть, вонзился в самую глубину, куда-то под живот, под сердце, добрался до горла и сжал его, заставив дышать ещё чаще.