– Ун бесо (один поцелуй)! – горячо прошептали яркие губы. «Мигель» не стал себя сдерживать… В результате утром проснулся от запаха кофе в кровати под зелёным балдахином с золотыми витыми шнурами. Потёр глаза, но ложе упорно не желало оборачиваться привычным брезентом, кабиной его И-16, казармой или скромной комнаткой республиканок-поварих, где они с «Хосе» иногда задерживались. Да и боль в подребёрье!
Рядом стояла приятная смуглянка в богатом халате. В крепких руках чеканный серебряный поднос с дымящимся медным кофейником и горкой свежих румяных булочек. От них шёл такой запах! А женщина улыбалась. И было в её лице что-то искрящееся, весёлое, тёплое. Как солнце Гвадалахары, как цветы Валенсии. Как вся, сотканная из противоречий, Испания.
– О, Санта Мария, надо же было так!
По крайней мере, ещё один поррон вина он помнил. Тут же его накрыл и запах её волос, так приятно щекотавших ночью лицо… «Мигель» улыбнулся и перебрался ближе к кофе и булочками. Давненько он так вкусно не завтракал!
Вполуха слушал щебетание Микаэлы и думал – стоит ли остаться у неё на оставшиеся дни увольнения? Как-никак, в довесок к проблематичному «сотрясению мозга», получил и реальную огнестрельную рану. До начала вылетов ей нужно хотя бы немного подсохнуть, иначе при перегрузках будет вскрываться. А летать, истекая кровью… Удовольствие ниже среднего.
Из сказанного понимал не больше трети. Схватывал лишь общую суть. Микаэла работала не то экономкой, не то гувернанткой у богатых владельцев этой усадьбы. Синьоры сейчас у каудильо (предводителя) Франко. Ждут, когда националисты возьмут Мадрид. А одинокую служанку, как понял, оставили для поддержания этой буржуйской домины в порядке и защиты «от воров и республиканцев». Сама она не то сирота, не то из далёкой провинции (потому что, говоря о родителях, печально вздохнула и даже ненадолго замолчала). А ещё Микаэла, как и все, очень любит «авионес». Ведь у Республики они славные! Там есть такие замечательные пилоты, как синьор Мигель. А вот у каудильо – плохие! Фашио авионес кидают бомбы, стреляют из пулеметов и бросают разрезанных людей в ящиках… На этом месте Владимир вышел из прострации и схватил хлопочущую женщину за локоть: