– Мы тебя возить будем.
– А маму?
– А маму в театр.
– О да, меня в театр. Я сейчас костюм для Огнива шью.
– Вера, для огнИва, – поправил ударение папа.
– Витя, ну ты зануда, ОгнИва.
– Просто я писатель, и прежде всего преподаватель.
– Ты уж второй день так говоришь, я в воскресенье отдыхаю, про работу немного забываю, и сколько можно про литературу, твоя литература, надоело слушать.
– Ты сама начала про театр.
– Витя, ты напиши про инопланетян.
– Мама, и про школу.
– Я могу про школу инопланетян написать.
– Пиши.
Мать перевела взгляд серьёзных глаз и густых ресниц на сына. Они помолчали, повозились на лавочке, сильнее всех ерзал сын. Дружно выросли вверх, и семейная прогулка продолжалась уже вдоль реки.
Необычайные просторы вдоль глубокой реки. На высоком противоположном берегу реки сидели редкие кустики, рядом сидели люди на скамейках, смотрели в недосягаемую глубину.
Семья не договариваясь закончила прогулку: первый, второй, третий, неспешным ходом шагали к машине. По воскресному вяло переставляли ноги, когда надоело медлить, ускорились.
Левой, правой шагали четыре штанины. Маме чеканить шаг мешала узкая юбка. Она оказалась третьей, заторопилась.
– Поторопись, – кричал из открытого окна на переднем сиденье юный сын, высунув в окно голову на крепкой шее.
– Поберегись, – кричала та же русая голова, когда папа решил сдать назад.
Мама заметила на запястье божью коровку с желтыми пятнышками, она тихо приземлилась к ней на руку.
– Боже мой, какая милота!
Продолжая бережно нести запястье с жуком, мать плюхнулась на сиденье, робко хлопнув дверцей.
– Милота. Они нас с пацанами один раз так покусали, божьи коровки ваши. Когда летят их множество в небе, так красиво, а потом мы все в волдырях. Больно.
– Да, вот так в незнакомой обстановке насекомые агрессивны, это бывает, да, в таких случаях они кусаются, – объяснял лобовому окну внимательно рулящий отец, – а вообще жуки полезны, они уничтожают тлю, спасают растения.
– Ой-ой, любитель насекомых.
– А ты? Вера, я в детстве мечтал стать энтомологом.
– Никак не знала. И, гляжу, не стал. Но бабочек содержишь.
– И не стал. Бабочек люблю.
– Я знаю, что не стал.
– У каждого в детстве есть мечта. Современным детям ваше старое уже совсем не интересно, – резонно вставил сын.
– Ты знаешь как про жуков интересно кино смотреть, знаешь сынок?