– Это вы его так отделали? – поинтересовался Шинкарев. – Сколько раз было говорено: аккуратно надо работать, без членовредительства!
– Да мы и пальцем до него не дотронулись!
– Вот это… это правильный доклад! Гм. Вы что, в травмпункт успели уже его свозить?! – спросил Шинкарев, заметив под нахлобученной на голову задержанного гражданина старенькой, порядком вылинявшей спортивной шапочкой белоснежный край бинта. – Или в больницу заезжали?
– Никак нет, товарищ майор! То есть, да – отвезли сначала в медпункт. Там ему, докладываем, как есть, сразу швы наложили! У него рваная рана на затылке! Весь в крови был, когда мы его заметили…
– Ну так а чего вы его с ю д а притащили?! Отвезли бы в райбольницу… раз он, по вашим словам – типа раненый?! И что это у него за прикид?! Он что, так и был, вот в этих лохмотьях?
– У него, товарищ майор, нет при себе никаких документов, – внес уточнение другой патрульный. – Когда мы его обнаружили, он вообще был без обуви и верхней одежды.
– А это что за опорки на нем? – Майор сначала опустил взгляд на грязные калоши, болтавшиеся на ногах у задержанного на платформе «Пионерская» гражданина. Затем стал разглядывать бесформенную, всю какую-то засаленную куртку с подпалиной на левом рукаве, сквозь которую была видна свалявшаяся синтепоновая подкладка, с наполовину оторванным воротником. – Сколько раз было говорено: не таскайте в управление бомжей и нариков! И без них тут есть кем заниматься! Спросили – кто он? И, главное, откуда, где прописан?
– Эти вот «опорки» валялись рядом… в том месте, где мы его нашли! Там же, в нескольких шагах, увидели брошенную куртку! Вот эту, что сейчас одета на нем! Не знаю, его это шмотки или нет. Но не везти же его в райотдел раздетого и босого?!
– Ну так кто он по жизни? Прописан ли где? Есть ли родственники? Ну и вообще – что с ним стряслось?!
– А он отказывается имя называть. Ну или не понимает, о чем его спрашивают. Представляете?! Какой-то контуженный… на всю голову! Кстати, выхлопа от него нет. Разве что обдолбан… Но фельдшер…
– Да он сам был сильно датый, – вставил реплику второй «пэпэсник». – Празднуют, бля, «эскулапы», все никак не остановятся! Одни мы только пашем.
– Фельдшер сначала отказывался осматривать его. Говорил, чтоб мы везли в райбольницу. А у него, у этого… я уже говорил – никаких документов! И то, что имя не называет – это ж подозрительно!