– С тебя десять долларов.
Я вырываюсь и в поисках Ким заглядываю в звуковую кабину. Но там пусто.
– Ты что, оглохла?
– Где Ким? – спрашиваю я грубовато.
Пол выглядит огорошенным.
– Ты знаешь Ким?
– Она моя хорошая подруга.
Он складывает руки на груди.
– Она здесь больше не работает.
– Что? Почему это?
– Она обокрала магазин, и я ее уволил.
Я прищуриваюсь и выплевываю ему в лицо:
– Ты лжец!
– Что?
– Ты меня слышал. – Меня трясет от злости. – Ты лжец. Ким бы никогда тебя не обокрала. – Я это знаю наверняка. Она никогда-никогда бы не стала воровать у Пола. Кимтак вкалывала тут. Она любила музыку и его, Пола.
Он тычет пальцем чуть ли не мне в лицо.
– А как назвать то, что она бесплатно пускала кого ни попадя на концерты? Когда ты в последний раз покупала билет?
– Ты вонючий ублюдок, – говорю я так громко, что стоящие у сцены люди начинают оглядываться. – Ты трахаешь своих сотрудников, а когда тебя выводят на чистую воду, увольняешь.
Пол презрительно фыркает, но я вижу, что он в бешенстве.
– Ладно, детка, пошла вон отсюда! – Пол вытягивает татуированную руку и начинает делать знаки своему вышибале Фрэнку, стоящему у большого усилителя. Тот не спеша подходит к нам. Фрэнк явно не испытывает радости от того, что ему придется меня выгнать.
– Надеюсь, твоя жена знает, какой урод ее муженек! – кричу я изо всех сил. – Буду просто счастлива рассказать ей об этом лично!
– Пошли, Кэт, – говорит Фрэнк, обнимая меня за плечи, а из меня непрерывным потоком извергаются все известные мне проклятья.
Фрэнк ведет меня к заднему выходу мимо комнаты, где уже готовятся к выступлению музыканты. Я слышу, как они настраивают инструменты, смеются и переговариваются друг с другом.
– Ты в порядке? – спрашивает меня Фрэнк.
Я изо всех сил стараюсь не заплакать и бью кулаком по стене.
– Куда она уехала?
Фрэнк пожимает плечами.
– Они крупно поссорились пару недель назад, и Пол дал ей двадцать четыре часа, чтобы она собрала манатки и освободила квартиру наверху. Ким уложилась в три и перед уходом взяла всю наличность, которая была в сейфе.
Значит, она все-таки обворовала Пола? Фрэнк, видя мое потрясение, качает головой.
– Скажем так, это была справедливая компенсация.
– Но ведь здесь никогда не было больших денег. Ну сколько там было? Сотня долларов максимум? С такими крохами она далеко не уедет. Дворец на них не купишь. Ким много лет не общалась с родителями. Она что, пойдет на улицу?