Утаскивая ключи, вороны задели карту Перу, и теперь она висела косо. Я поправил ее. Раньше она входила в коллекцию нашего дедушки. Это была карта не всей страны, а лишь той части, где он жил, – уходящей в глубь континента Карабайи. Половина провинции располагалась за Андами. После гряды гор особо ничего не было, но дедушка нарисовал там дракона с дружелюбной мордой и сложенными крыльями. На первый взгляд рисунок ничего не значил, но я знал, что там текла река в форме дракона. Она не была отмечена на картах, потому что карт тех земель просто не существовало. Я знал о ней лишь из всплывавших в памяти слов песенки из детства – о драконе, реке и горе. Но мелодию вспомнить уже не мог.
Если бы ничего не произошло с моей ногой, сейчас бы я был в Перу: крал черенки хинных деревьев, также называемых цинхонами калисайя, чтобы основать их плантацию в Индии. Сейчас же леса цинхоны росли исключительно в Перу, а хинин, получаемый из коры этих деревьев, был единственным в мире лекарством от малярии, эпидемия которой продолжала усиливаться в Индии. Из-за этой эпидемии доходы от внешней торговли Министерства по делам Индии падали все сильнее.
Я вешал карту, когда думал, что могу восстановить здоровье, достаточное для экспедиции. Сейчас же, держа ее между пальцев, я осознал, что карта теперь – это лишь напоминание об утерянном шансе. У меня никогда больше не будет возможности отправиться в Перу. Я положил карту на пол, лицом вниз.
Достав письмо, я развернул его на подносе с рассадой анютиных глазок. Мне хотелось поскорее покончить с этим. Бумага была тисненой и плотной. На ней изящным почерком моего бывшего начальника было написано:
Тремейн,
Готовится экспедиция в Перу. Отправление в декабре. Явитесь в Министерство по делам Индии не позднее 15 ноября.
Синг
Я перевернул лист и взял в руки карандаш, которым обычно подписывал карточки с названиями растений.
Уважаемый Синг,
Не могу поехать в Перу. Не могу ходить. Напишите Чарльзу Леджеру, он хорош.
С уважением,
Меррик
Я вложил письмо обратно в конверт, написал адрес офиса Министерства по делам Индии, перетянул бечевкой и бросил в пустой цветочный горшок, чтобы забрать позже.
В оконное стекло напротив меня врезалась ворона. Она упала на траву, но тут же вскочила на лапки, взъерошив перья. Я постучал по стеклу, пытаясь понять, все ли с ней в порядке. Птица взглянула на меня блестящими настороженными глазками. К ней подлетела вторая ворона, еще одна пронеслась над ними. Десятки ворон летали вокруг – особенно над могилами. Некоторые кружили над землей, словно в поисках чего-то. Сначала я решил, что они нашли падаль. Я вышел из оранжереи.